Скоро они уже ехали в грузовом фургоне, сидя на мягких сиденьях с кожаной обивкой. На Мите была новая рубашка: пока он умывался, Наташа и Птичкина сбегали в промтоварный магазин напротив и, недолго раздумывая, купили первое, что попалось под руку.
Рядом с Митей сидел сморщенный старичок со своей пышной и еще не совсем старою супругой. Задубелым, негнущимся пальцем он показал на Митину голову.
— Подрался, что ль?
— Да, дед, было немного.
— Это по молодости, — одобрительно сказал старик. — Эх, бывало, и мы на кулачках…
Митя улыбнулся ему в ответ. Девушки смотрели на Митю влажными влюбленными глазами. В эту минуту и Митя любил их нежной, покровительственной отцовской любовью. Какой-то нервный трепет пульсировал у него под ключицами, а в горле сладко першило.
15
Когда вечером Митя стал стелить в коридоре постель, девушки в один голос заявили, что не позволят ему спать, «подобно собаке», и, как Митя ни противился, перенесли его раскладушку к себе в комнату.
— Мы не можем оставить тебя одного! — решительно сказала Варя. Наташа и Птичкина горячо поддержали ее. Пришлось Мите лечь спать в одной комнате с девушками.
— Митечка, как ты думаешь, — сказала Птичкина, — вызовут нас в милицию?
Митя не ответил.
— Девочки, он спит, — шепотом сообщила Птичкина. — Устал, бедненький.
— Еще бы, — сказала Варя, — такое пережить…
«Интересно, — подумал Митя, — слушать, когда говорят о тебе и не знают, что ты подслушиваешь. В такие моменты люди обычно искренни».
— Ой, бабы, вы представляете, как я испугалась, — придушенно засмеялась Птичкина, — когда этот мужик повалил меня на асфальт. Нет, это надо, прямо на площади! И столько народу вокруг стоит, и никто не шевельнется! А знаете, как я тому, толстому, рубашку порвала, боже ты мой, на три полосы!
— А я, — сказала Варя, — у длинного того из головы выдернула клок волос, прямо с кровью, с кожей, а потом смотрю недоумевая и сдуваю волосы с пальцев, вот так, как одуванчик.
— А я ревела… — грустно сказала Наташа. — Не переношу драк…
— А Митька наш молодец, правда? — сказала Варя. — Он так ловко изворачивался… А первого ударил, тот так и не встал.
— Бабы, а знаете, раньше, в университете, я Митьку терпеть не могла, — призналась Птичкина. — Какой-то он не такой, ну, не такой, и все, был: надутый, важный, противный. Меня всегда просто бесило. А теперь я его люблю!
Наташа и Варя засмеялись.
«Вот тебе раз!» — удивился Митя.
— Тише, разбудите его, — строго сказала Птичкина. — А он устал, бедняжка. Нет, нет, правда, люблю!
— Ой, девочки, — сказала Варя, — ему, наверно, холодно, надо укрыть его.
— Я сейчас, — сказала Наташа, но Птичкина опередила ее. Соскочив с раскладушки, она на цыпочках подошла к Мите. Он смутно видел сквозь прикрытые веки: Птичкина наклонилась над ним, и его опахнула теплым воздухом простыня.
— Нет, бабы, вы не знаете, как я его люблю! — крестом сложив на худенькой груди руки, умильно сказала Птичкина. — Наташка, ты не ревнуешь? — Митя ощутил сквозь веки надвинувшуюся тень и теплое прикосновение губ на своем лбу.
В дверь постучали.
— Кто там? — вздрогнув, спросила Птичкина, подбегая к своей раскладушке и закутываясь в простыню.
— Милиция!
Дверь приотворилась, и показался черный силуэт головы в фирменной фуражке, освещенный сзади светом с террасы.
— Там девушки, вы аккуратнее, — послышался недовольный голос Авдотьи Михайловны. — Вы покличьте парня-то.
— Да уж вы, мамаша, покличьте.
Голова в фуражке исчезла, в комнату заглянула хозяйка:
— Митя! До тебя пришли. Спишь, что ль?
— Мы сейчас его разбудим, — сказала Птичкина, подходя к Митиной раскладушке. — Мить, а Мить. — Она тронула его за плечо.
— Я слышу, — сказал Митя и открыл глаза.
Он натянул джинсы и вышел на террасу, жмурясь от яркого света. Следом за ним в дверях показались Наташа, Варя и Птичкина. Митя поежился от озноба после постели и приоткрыл щелочки глаз. С табурета поднялся низкорослый коренастый лейтенант с планшетом через плечо. На ступеньках стоял мужчина в штатском и закуривал.
— Вы были сегодня в Шелковской? — строго спросил лейтенант.
— Был.
— Обедали в ресторане?
— Да. — Вместе с этими девушками?
Митя кивнул.
— Одевайтесь, поедете с нами.
— Куда он поедет? — испуганно спросила Птичкина.
— Одевайтесь! — повторил лейтенант.