Или же что я такое.
И я отвернулась – вот еще, я ему не выставочная лошадь! – но тут мне в руку впились острые ноготки Дженни.
– Ты знаешь, кто это?! – горячо задышала она мне на ухо.
– Если честно, мне все равно, – отозвалась я.
Но Дженни явно горела желанием мне рассказать, поэтому ловко отправила наших кавалеров кого куда. Первого и второго за напитками, а лорда Маркли за своим веером, который она забыла возле камина, и сейчас он лежал в опасной близости от генерала Кроммона.
На это лорд Маркли бесстрашно пообещал раздобыть ее веер, понадеявшись, что я по достоинству оценю его смелость – ему грозило попасть в ловушку, став очередной жертвой скучающего пожилого военного.
Подбодрив его улыбкой, я пообещала, что его мужество не оставит меня равнодушной.
Лорд Маркли тут же двинулся к камину, и мы остались с Дженни одни. Она снова уставилась на широкую спину того мужчины, да и я посмотрела еще раз.
А потом и на его гордый профиль, потому что незнакомец остановился напротив Натана Доннета, вновь собравшего вокруг себя слушателей.
– Это Кристиан Кроули, герцог Эрволд, – восторженно возвестила Дженни. – Посмотри, с каким видом смотрит на него Эмма! Так, словно готова наброситься на него и растерзать.
Я пожала плечами. Впрочем, Дженни была права, ее сестра не спускала с герцога восторженного взгляда.
– Уж и не знаю, каким богам продала матушка душу, – добавила кузина, – но она это сделала! Затащила к нам в дом самого герцога Эрволда!
– Судя по всему, сделка была не слишком выгодной, – отозвалась я. – Вряд ли герцога интересует скорейшая женитьба на одной из незамужних сестер Ратфортов. Судя по тому, что я вижу, он явно предпочитает мальчиков.
Дженни прыснула.
– Агата, о чем ты говоришь?! По всему Эндену ходят слухи о его любовной связи с оперной дивой Свиланой. Даже король, его двоюродный дядя, сделал герцогу за нее прилюдный выговор.
– И как, подействовало?
– Не очень-то, – усмехнулась Дженни. – Это же Кристиан Кроули, герой Дондерага, ему все ни по чем. Говорят, он совершенно неудержим. – Тут она округлила глаза. – Знаешь, что я поняла?!
– И что же?
– То, почему он на тебя так посмотрел, когда проходил мимо! Он ведь слышал, как ты поешь!..
– Думаешь, герцог Эрволд сравнивал, чей голос лучше, мой или его любовницы, и пришел к выводу, что мой куда предпочтительнее? – хмыкнула я. – Серьезно в этом сомневаюсь. К тому же подобное сравнение вряд ли делает мне много чести.
Но Дженни выглядела воодушевленной.
– Я сейчас же попрошу матушку, чтобы она нас представила! – заявила она, но я покачала головой.
– Погоди, Дженни! – попросила у нее.
Потому что ко мне спешила служанка – я увидела, как та пробиралась среди гостей. Подойдя, она протянула мне сложенную вчетверо записку.
Я сразу же поняла, от кого это послание – такие каракули с другими уже не спутать. Все мои попытки изменить почерк Элиши к лучшему торжественно провалились.
– Любовное письмо?! – округлила глаза Дженни. – Уже в первый день Брачного Сезона? О, это так интригующе! – и уставилась на меня с любопытством.
– Вряд ли это настолько интригующе, как ты ожидала, – улыбнулась я. – Это записка от моей горничной.
Прочтя те два слова, которые накарябала Элиша, я щелкнула пальцами, сжигая клочок бумаги, хотя знала, что леди Доротея Ратфорт уже успела с ней ознакомиться. У меня не было ни малейшего сомнения в том, что тетя приказала за мной шпионить, поэтому мы с Элишей договорились никоим образом себя не выдать.
«В саду», – написала мне горничная
– Дженни, не могла бы ты отвлечь этих джентльменов?.. – Да, тех самых, которые уже возвращались к нам с напитками. Зато вот лорд Маркли опасался не зря – он все-таки угодил в хитроумную ловушку, расставленную генералом, и теперь со скучающим видом выслушивал историю о доблестной победе нашей морской эскадры под Штейрлицем. – Мне ненадолго нужно выйти в сад.
– Что-то случилось? – деловито поинтересовалась кузина. – Или же у тебя закружилась голова? Немудрено: здесь довольно душно.
– Со мной все в порядке, – отозвалась я. – Мое дело займет буквально одну минуту.
Мне очень хотелось в это верить.
Записка Элиши означала то, что на Крошу не подействовали ни мои просьбы, ни мысленные уговоры. Она все-таки сбежала из комнаты и, по предположению горничной, притаилась где-то в саду.
Там, где днем пышным цветом цвели хризантемы и георгины, а сейчас перед домом были выставлены столы с закусками для вышедших в сад гостей и над дорожками горели магические огоньки.