– Мишель думает, что это, возможно, один из пациентов доктора Робинсона, который пытался украсть свою историю болезни.
– Но разве он не мог просто попросить ее у Мишель? – удивился Ноэ.
– И получил бы копию. Оригиналы я храню у себя, – пояснила девушка.
– Сомневаюсь, что это был пациент. Истории болезни – вещь конфиденциальная. Все это знают. Врачебная тайна и все такое. И к чему идти на такие крайности, переворачивая клинику вверх дном? Если он так уж хотел получить свою историю болезни, мог бы просто взломать дверь и вытащить ее из ящика. Кстати, а что сказал Робинсон? У него были чирьи в… то есть трудные пациенты?
– Он еще не перезвонил, – сообщила Мишель. – Попробую с утра еще раз. Он недавно переехал в Финикс и, возможно, занят обустройством.
– Лучше дай Ноэ его телефон. Пусть он с ним потолкует, – предложил Тео. – Люди обычно спешат ответить на звонки ФБР. И даже в свои худшие дни я не способен быть таким резким, как он. Впрочем, и убеждать он умеет куда лучше.
– Можно подумать! – фыркнул Ноэ. – Я видел, как Тео вставлял взрослых мужчин рыдать. Довольно забавное зрелище видеть, как бессердечный убийца и к тому же главарь преступной организации всхлипывает, как ребенок.
– Он преувеличивает. – заверил Тео.
– Вовсе нет! Обычный средний человек просто не знает что вытворяют прокуроры министерства юстиции. Правда, не совсем уверен, что и я знаю. Если не считать того, что ты заставляешь преступников плакать, чем ты еще занимаешься, Тео?
– Всякой чепухой, – сухо бросил он. – Много пью.
– Это само собой разумеется.
– И пытаюсь придумать, чем бы еще занять вас, парни.
– Держу пари, так оно и есть, – кивнул Ноэ и, повернувшись к Мишель, добавил:
– Эти бездельники-прокуроры из министерства юстиции взваливают на нас, трудяг-фэбээровцев всю черную работу.
Тео улыбнулся:
– Это называется «делегирование полномочий». Мы делаем это, чтобы маленькие люди не чувствовали себя заброшенными и ненужными.
Тут оскорбления посыпались с обеих сторон. Мишель не верила своим ушам. Каких только гадостей они друг другу не наговорили! Поразительно!
Окончательно развеселившись, Мишель уселась поудобнее и расслабилась. Когда же разговор вновь вернулся к ее клинике, она объявила:
– Больше меня это не волнует. И так я раздула простое ограбление до преступления века.
– Это еще почему?
– Я так перепугалась, увидев весь этот разгром, что посчитала, будто за мной следят. Знаете, такое неприятное ощущение? И труднообъяснимое.
– На вашем месте я бы не отмахивался от этого ощущения, – заметил Ноэ.
– Но никто за мной не следил, – настаивала Мишель. – Иначе я засекла бы его, верно?
– Если он достаточно опытен, вряд ли.
– Но это очень маленький город. Чужие люди сразу же выделяются из общей толы.
– И что? Как насчет человека за рулем, скажем, фургона с логотипом компании на борту? Разве он выделяется? А все те мужчины и женщины, кто приезжает порыбачить? Будь у них в руках удочки, а на ногах – резиновые сапоги, посчитали бы вы их чужаками?
Мишель встала.
– Ваши доводы достаточно убедительны, и я благодарна за то, что вы нашли время взглянуть на клинику, но все же уверена, что это неприятная случайность.
– И на чем основана эта уверенность? – осведомился Тео – На горячем желании поверить в чудо?
Мишель проигнорировала сарказм.
– Это Боуэн. Если бы кто-то затаил на меня обиду, уже успел бы высказаться. Теперь, когда у меня было время все обдумать, я поняла, что принялась шарахаться от всякой тени только после того, как увидела, во что превратилась клиника. Кстати… – поспешила она добавить, когда Тео попытался ее перебить, – ведь ничего больше не случилось. Вы стремитесь найти злодейский замысел там, где ничего такого нет. А вам, Ноэ, спасибо за то, что приехали.
– Вам ни к чему меня благодарить. Честно говоря, я сделал одолжение только ради того, чтобы получить одолжение. Тео согласился поехать со мной в Билокси. Прочитает за меня лекцию, а я бы проехал полстраны, лишь бы от этого избавиться. Мне все же придется закончить тренировочный курс, но, по крайней мере, не придется писать речь.
– Когда вы должны вернуться?
– В понедельник.
– Вот как?..
Она отвернулась, чтобы скрыть разочарование, и отошла. Ноэ посмотрел ей вслед.
– Черт возьми, Тео, она – это что-то. Довелось бы побыть здесь еще немного, мы бы еще потягались, кто кого! Всегда был неравнодушен к рыженьким.
– Говори уж прямо: не можешь устоять ни перед одной юбкой.
– Ничего подобного. Помнишь дело Донована? Пэтги Донован всегда носил юбки, а мне хоть бы хны!
Тео закатил глаза.
– Пэтти был трансвеститом! Кого это он мог завести?
– Нужно отдать ему должное: ноги у него были что надо! – протянул Ноэ. – Лучше скажи, что у тебя с Мишель?
– Пока ничего.
– Какой позор!
– Кстати, ты еще не назвал тему лекции, которую мне придется давать, – заметил Тео в надежде отвлечь Ноэ. – Что там?
– «Умение сдержать гнев», – ухмыльнулся Ноэ.
– Это твой босс так шутит? – засмеялся Тео.
– Именно. Ты знаешь Моргенштерна. У него извращенное чувство юмора. Заставил меня в наказание снова проходить тренировочный курс.
– А что ты наделал?
– Лучше не спрашивай. – Помолчав, Ноэ сказал:
– Моргенштерну мог бы пригодиться такой человек, как ты.
– Ну вот, наконец-то все тайное становится явным. Это Пит просил тебя поговорить со мной?
Ноэ пожал плечами.
– Тебе так нравится твоя работа? Тео покачал головой.
– Я выдохся. Окончательно. Что называется, перегорел. Собираюсь вернуться в контору, подчистить все дела и вручить начальству прошение об отставке.
– Шутишь! – ахнул Ноэ.
– Вовсе нет. Пора… давно пора.
– А что собираешься делать?
– Да есть кое-какие идеи, – туманно сообщил Тео.
– И одна из этих идей имеет рыжие волосы?
Тео не ответил. Прежде чем Ноэ вновь принялся допытываться, к их столику подошел человек и спросил, не может ли он получить совет опытного юриста.
– Конечно, – кивнул Тео. – Пойдем к стойке.
Он встал, размял плечи и, зайдя за стойку, налил себе пива.
– Чем могу помочь?
Уже через пять минут у него зачесались руки хорошенько врезать молодому негодяю. Ноэ, заметив выражение лица друга, тоже зашел за стойку, чтобы узнать, в чем дело.
– Случайно, не Джейк предложил вам потолковать со мной?
– Нет, но я слышал, что вы помогаете людям, попавшим в беду.
– В чем проблема? – вмешался Ноэ, открывая бутылку пива с длинным горлышком и швыряя колпачок в мусорную корзину.
– Это Кори, – представил Тео. – У него двое детей. Мальчик и девочка.
Ноэ, прищурясь, разглядывал парня с неприятным лицом. Выглядел тот, скорее, как неопрятный подросток, чем отец двоих детей: длинные, сальные, светлые волосы, лезущие в глаза, желтые нечищеные зубы, прыщеватая физиономия, грязная рубашка.
– Сколько вам лет? – спросил Ноэ.
– В следующем месяце будет двадцать два.
– И уже двое детей?
– Верно. Больше чем полгода назад я развелся с Эмили, потому что встретил другую женщину, с которой хочу быть вместе. Ее зовут Нора, и мы собираемся пожениться. Я начинаю новую жизнь, но Эмили считает, что мне следует платить алименты на детей, а по-моему, это несправедливо.
– И вы желаете, чтобы я помог вам найти способ выкрутиться и не платить алименты?
– Ну да, именно это мне и надо. Мы ведь больше не муж; и жена, так что теперь это ее дети. Они остались с ней, а я уже сказал, что начинаю новую жизнь.
Щека Тео дернулась.
Мишель стояла в Дверях, покачивая на руке пустой кувшин. Она слышала, о чем идет речь, и, судя по тому, как напрягся Тео, он ужасно зол. Однако его тон по-прежнему оставался мягким и учтивым.
– Кори готов начать новую жизнь, – пояснил он Ноэ.
– А ты готов ему в этом помочь? – осведомился Ноэ, ставя бутылку на стойку.