- Зря ты его так. Хороший дедок.
- А ну их, колдунов доморощенных. Давай лучше спать, -
Репа громко зевнул и начал распаковывать дорожную сумку. После долгой утомительной дороги мы заснули очень быстро.
Ночью меня разбудил какой-то шорох. Не сообразив сразу, где нахожусь, я привычно потянулся к выключателю торшера, но, вспомнив, торопливо убрал руку под одеяло. Мне вдруг стало страшно. Было поразительно тихо. После городского шума, где даже в поздний час слышен гул проезжающих машин, голоса запоздалых прохожих, отсутствие звука казалось неестественным. «Как в могиле», - подумал я с содроганием и напряг слух.
«Ну, хоть бы собака залаяла, что ли, или петух прокукарекал». Вдруг шорох повторился. Скрипнула половица, и чьи-то тихие шаги приблизились к кровати.
- Репа! Эдуард! Проснись!
Тот заворочался на диване.
- Ну, чего тебе?
- Кто-то ходит по комнате, включи свет.
Эдик щелкнул выключателем над диваном. Желтый свет озарил комнату. Десятки мышей шныряли по полу. Некоторые забрались даже на стол, лакомясь остатками нашего ужина.
- Василий, не бери в голову глупостей. А, главное, не пытайся их реализовать. Просто нам нужно завести кота.
Эдуард выключил свет и, послав меня по материнской линии, вскоре сладко засопел.
Эскиз панно председателю понравился.
- Здесь будет оазис культурной жизни станицы, - размахивая руками и поправляя постоянно съезжающую на глаза шапку, вещал он, - ибо интеллектуальное неравенство не способствует стиранию граней между городом и деревней.
«Скорее всего, клуб поднимет духовный уровень сельчан до такой степени, что в перерывах между дойками, работницы фермы будут читать Джойса, а трактористы, в свободное от работы время, коллективно прослушивать произведения Рахманинова», - подумалось мне. - «А, хрен с ним, пускай выговорится».
- Устроились-то как? - вернулся к реальности председатель. - Вас не смущает тот факт, что неделю назад там умерла хозяйка, а то художники - народ впечатлительный?
- Бояться покойников, значит, бояться самого себя, - Репа сплюнул на окурок и бросил его в строительный мусор.
- Ну, вот и прекрасно, теперь за работу, - председатель протянул нам руку и, поправив шапку, сел в стоящий рядом «уазик». Машина, исторгнув из своего чрева облако выхлопных газов, тронулась с места.
- У нашего заказчика, по-моему, словесное недержание, - хохотнул Эдуард.
- Ему просто хочется побыстрее уравняться с тобой
интеллектом.
Варфоломеев подумал, стоит ли ему обижаться на мою реплику, но, увидев огромного черного кота, сидящего на заборе, тут же забыл услышанное.
- Василь, смотри - это то, что нам нужно. Какой замечательный кот!
- По-моему, это кошка.
- Откуда ты знаешь?
- По осанке. Мужики так грациозно не сидят.
Эдуард подошел к кошке и взял ее на руки.
- Пойдем, милая, к нам. Будет тебе прекрасный ужин.
- И, пожалуй, на завтрак останется, - добавил я.
Неторопливо и уверенно, словно была здесь не раз, кошка зашла в комнату. Степенно оглядевшись по сторонам, она перевела взгляд на нас. Мы замерли: на нас смотрели человеческие глаза - внимательные, проницательные и даже чуть презрительные.
- Кого мы принесли? Может быть, другую найдем? - предложил я, нервно закуривая. - Господи, ну и глазища!
- Вечно ты все преувеличиваешь. Кошка, как кошка, - неуверенно возразил Эдик.
Гостья, наконец, отвела взгляд, направилась к дивану и, запрыгнув на него, величаво устроилась на одеяле.
- Слушай, она, видимо, хочет сказать, что сегодня будет спать с тобой.
- Да уж лучше я к тебе переберусь, - заржал Репа.
Занявшись обсуждением предстоящей работы, мы забыли о животном.
- Доминировать должны красные тона, дабы символизировать красноречие нашего председателя, - ухмыльнулся Эдик.
- И пурпурные, чтобы не упустить из виду чувство юмора одного из авторов, - уточнил я.
- Ты вот шутишь, а при такой погоде, плитку для мозаики нам не привезут и через неделю.
- Ну и что ты предлагаешь?
- Завтра я поеду за плиткой, а ты нарисуешь панно на
картоне.
- Пожалуй, ты прав, - согласился я.
Рано утром Эдуард уехал в город. Умывшись и наскоро позавтракав, я принялся за работу. Кошка, сидя на диване, наблюдала, как я расстилаю картон, делаю наброски, пробую цветовые сочетания. Мыши исчезли, хотя она не проявляла к ним видимого интереса. Присутствие кошки почему-то тяготило, и я решил вынести ее на улицу.