— Не припомню такого. Предложение делал — помню. А согласия я не давала.
— Оно мне без надобности. Мы и так поженимся, — отрезал Яр.
— То есть мое мнение — не учитывается? — устало спросила Сима, поднимая свечу и выходя из магического круга. В густой темноте она огорченно осмотрела то, что осталось от кристаллов, и вздохнула — теперь придется новые из столицы выписывать, а это горы бумажек и неопределённые сроки доставки. Не говоря уже о заоблачных ценах.
— Конечно, учитывается. Ты можешь или согласиться, или согласиться с радостью.
— Почему-то я так и подумала.
Серафима вышла за ограждение. Ее мысли крутились вокруг слов призрака. Свечу Михалычу передал некто неизвестный, когда он находился в клетке. Что за клетка? Его где-то держали? Перед смертью? Тогда почему он не осознал своей кончины?
Подумав, Сима решила не тратить сейчас на это время. У неё ещё дело неоконченное. Сев на колени перед чемоданчиком, она начала активно копаться в его недрах.
— Ты что опять надумала? — спросил Яр.
— Как что? Исследовать буду. На предмет следов.
— Магических?
— Почему сразу магических? Физические тоже сойдут.
— Думаешь, местные плохо поработали?
— Не плохо, а недостаточно. Магия — она же больше возможностей дает в этом плане, — воодушевлённо сказала Сима.
— Магия дает больше возможностей в любом плане.
— И это тоже. Но я думаю отыскать следы того, кто Михалыча сюда доставил. И мне не дает покоя мысль, почему именно сюда? Что, мест мало? Нет, кто-то не поленился перетащить труп к кладбищу. Зачем? Куда проще было бы его спрятать — в том же лесу, и никто бы никогда не озаботился поисками пьяницы. Пропал — и пропал. Допился. А его словно специально бросили на видном месте.
— Может, ты и права. Тот, кто это сделал, не мог не оставить следов. Если это не маг.
Сима усмехнулась.
— Не поверишь, в этом городке количество магов весьма ограничено. Точнее, силами местных жителей сведено к абсолютному нулю. Хотя почему не поверишь — вы же со Славием его историю изучали. — В голосе Симы зазвучала обида. — Поди, и население прошерстили. Так?
— Вроде того, — хладнокровно подтвердил Яр. — Мы беспокоились.
— Так что если работал маг — круг подозреваемых значительно сузится. Останется лишь найти его, этого мага. Если же здесь побывал человек — то его следы я найду в любом случае.
— … сильно в этом сомневаюсь…
— …единственная закавыка состоит в том, что я не умею видеть магию в других.
— До сих пор? — поразился Яр. — Нет, тебе и в самом деле нелишне будет подучиться. Но уж точно не в твоём в высшей степени бестолковом университете. Думаю, аспирантура при Коллегии магов подойдет. Там и уровень обучения в разы выше, и мотивацию умеют придать нужную.
— Чем тебе мое образование не нравится?
— Честно — всем. Судя по тому, что я вижу, ты десять лет потратила впустую. Но это ладно, мы живем долго — тебя еще на столько же хватит. Я прослежу. — Было видно, что Яр настроен серьезно. — И что за самонадеянные слова насчет человеческих следов? Ты собакой-ищейкой заделалась? Хотелось бы посмотреть. Это тебе не эхо от заклинаний искать.
Сима не горела желанием опять учиться… но и середнячком больше оставаться не желала. Искорка честолюбия мало-помалу разгоралась в ней в полноценное пламя. Что послужило этому толчком — год в болоте, попытки отстоять своё мнение в спорах с сотрудниками участка или естественное взросление — сказать сложно. Но так или иначе Серафима ощущала в себе смутную готовность, подогреваемую недовольством собственной ущербностью, на которую ей не уставали указывать драгоценный братик и не менее драгоценный женишок. Через «не хочу», через «не могу, не буду, не желаю», через «мне и здесь тепло, светло и мухи не кусают». Ведь Славий же смог, добился! Чем она хуже?
— Но разве люди не обладают индивидуальностью? Волосы, ногти, пот, отпечатки пальцев.
— Допустим. Но причем здесь ты?
— Я найду следы — и разыщу человека.
— Сима, не болтай ерунды. Не бери на себя больше, чем ты можешь сделать. Твой удел — магия и все, что с этим связано. А отпечатки пальцев оставь тем, кто в этом понимает. Про поиск преступников я вообще молчу.
— Я только хотела помочь… — Сима расстроенно сопнула носом, понимая, что он прав. — Боги с ним, с поиском человека, это я и впрямь глупость сморозила. Но я бы могла определить, не осталось ли на этом месте несобранных улик. Вдруг поможет?
Яр пожал плечами. Некоторое время они молчали, занимаясь каждый своим делом. Сима рылась в чемоданчике, Яр наблюдал за Симой. Она заговорила первой:
— Яр, а видеть магию в других — каково это?
— В смысле?
— Это красиво? Магия — она красивая?
— Красивая? Не понимаю тебя. Магия как магия. Ни больше, ни меньше. Ты просто ее видишь.
— Как аура? С узорами?
Яр покачала головой:
— Нет. Не так. Это скорее внутреннее знание, и просто так его получить нельзя. Нужно учиться, нужно практиковаться. И даже в этом случае видение чужой магии не будет с тобой постоянно. Есть слова специальные, заклинания.
— То есть просто посмотреть без всяких штучек, без соответствующей подготовки и сказать, что этот субъект маг, не можешь даже ты? Я правильно поняла?
— Вроде того, — согласился Яр. — А если магии слишком мало, то существует вероятность, что её вообще не разглядеть. В полукровках, например.
— Вы поспать дадите, нет? — раздался откуда-то из темноты скрипучий голос. — Ни сна, ни отдыха, ни днем, ни ночью. Все что-то ходят, приносят, уносят, изучают, копают, вопят, спать не дают. А мне, между прочим, за сто перевалило. Мне отдых требуется.
Яр даже ухом не повел, услышав голос, в то время как Сима чуть не подпрыгнула. Еще бы, кто может отдыхать на кладбище, кроме покойников? Ей жутко повезет, если этот свежий, ну или наоборот, совсем старый. Чтоб воняло поменьше.
— Вас… магия разбудила?
— Какая магия? Какая магия? Совсем ополоумели? — заворчал предполагаемый труп. — Вопли твои меня разбудили, идиотка.
— Это не я, — живо открестилась Сима. — Это не я.
— А кто?
— Призрак.
— Врешь.
— Ни разочка!
— А голос прям похож, — с сомнением протянул неизвестный. — Ну да ладно. Ты долго еще ковыряться намерена, девушка? И вообще, да будет тебе известно, приличные девицы в мое время по ночам с… прости боги… магами не встречались. Репутацию берегли.
— А чем вам маги не угодили? — спросила Сима.
— Всем.
— А поконкретнее? Почему в этом городке их вообще мало кто любит?
— Корыстные они. Хитрые интриганы. О своем пекутся, а о других забывают.
— А люди не такие, что ли? — с неожиданно азартом парировала Сима. Ей захотелось отстоять честь магов. Яр молча слушал, не делая попыток вмешаться. — И вообще, невежливо разговаривать из темноты и не представиться.
Зачем она это сказала — сама не поняла. Однако о легкомысленных словах пожалела уже секунду спустя, когда перед ней появилось нечто. Нечто пованивало, не так чтобы с ног сшибало, но весьма ощутимо. Всё-таки труп. Был ему примерно год, и основная часть плоти сгнила, остались лишь свисавшие с костей ошметки, благовоспитанно прикрытые полуистлевшей одеждой, да волосы кое-где на черепе. Пустые глазницы светились синим. Дружелюбный оскал обнажал парочку сохранившихся зубов.
— Владимир Бойко, — представился усопший, клацая челюстью. — Очень приятно.
— А мне-то как. — Мягко говоря, Сима было несколько выбита из колеи этим знакомством, но автоматически проявила ответную вежливость: — Серафима Груздева.
— Ааа, та самая. Новенькая.
— Вы знаете? — ошеломленно спросила магиня. — Вы знаете?
— Отчего ж нет. Все знают, и я знаю. Как там ваш начальник поживает?.. Ах, да с ним же беда приключилась, верно? Бедный Жорик.
— Жорик? — несмотря на ситуацию, Сима чуть улыбнулась. — Жорик? Он не Жорик никакой, он Георгий Владиславович.
— Жорик голозадый он. Был и останется. Я его мальцом гонял с огорода своего. Он до яблок моих сильно охоч был. Помню, как-то раз полез через забор, да штанами за гвоздь зацепился. Дыра образовалась — загляденье. Потому и голозадый. Толстый был, неповоротливый, а всё туда же — яблоки воровать. Можно подумать, для него сажено было.