В этом городе Барханов чувствовал себя одиноко, выпить и то было не с кем! Однажды он явился на квартиру Тима без приглашения, принёс бутылку водки и шампанское. Окольными путями ему удалось выяснить, что жена Тима работает в ночную смену, а ребёнок находится у бабушки. И что самое главное, он принес результаты от судмедэскперта: по его отчету, убитый рабочий Стрижало перед смертью выпил коньяка и съел кусок красной рыбы. Где-то он раздобыл этот коньяк и эту рыбу. "Понятно где", - ответил Тим. В директорском кабинете был накрыт стол для своих. "Всё-таки он добрался до бутылки".
По дороге с работы Тим Барщиков приволок большой говяжий стейк, и перед взором гостя мелькали молниеносные пассы рук, нарезавшие кольцами лук-шалот, обмазывавшие мясо перчёным оливковым маслом, присыпавшие розмарином, после чего - шварк в духовку, и вот уже на столе появился ужин из стейка с тушеными в сметане грибами. Следователь истекал слюной не столько от вкуса домашней пищи, сколько от этой молниеносности приготовления ужина. Однако и за едой беседа не прерывалась. "Вы лучше про режиссера расскажите", - просил Барханов, с удовольствием откусывая от стейка. Он и припомнить не мог, когда еще ел нормальный стейк. - "Петя - гений. Как никто другой умеет "останавливаться" перед деталями жизни, которые мы привыкли не замечать", - ответил Барщиков. После чего вспомнил, что у него дела, его неуклонно влекло в аблетону.
Марина Гнедич вызывала у следователя недоумение. Во второй раз она встретила Барханова менее приветливо. "Опять следователь. Вызовите кто-нибудь охрану". Как выяснилось, она хотела удалить из комнаты посторонних, ей не требовались свидетели в деликатном деле. Барханов решил расспросить Марину Гнедич о её наблюдениях за людьми в театре. "Скажите прямо, вас интересует, был ли у нас трах с Ладилиным или это сплетня? Нравится ли он мне? Если хотите знать, после вечера, проведенного с ним, трусы у меня не липкие". С ней что-то происходило, у неё появилась агрессивность, которой ранее не чувствовалось. С этими актёрами нервы должны быть, как канаты.
Барханов заверил, что он не идёт на поводу у сплетен, да и к личной жизни актрисы относится уважительно. "Но это было, и придется вам с этим смириться, - продолжала Марина. - Все решили, что это Александр Павлович придумал, он известный болтун. Я заявляю, что трах был". Барханов на сей раз не поддался на провокацию. "Успокойтесь, Марина. Принести вам валерьянки?" - "Пять капель на бутылку виски". Они пили виски в трактире напротив речвокзала, и Гнедич рассказывала, что в ней давно сидит Турандот, но только Быстроходову удалось извлечь ее наружу. Барханов понял, что, как и всем увлечённым людям, ей свойственно преувеличение. Внутри Марины сидела Фаина Раневская - женщина, достаточно умная, чтобы нравиться глупым мужчинам. Турандот следовало поискать в другом месте.
"Марина, а с кого вы слепили свою принцессу?" - спросил он. - "С Елизаветы Алексеевны Смирновой. Вы ведь знакомы с нашей прокуроршей? Вот кто мог бы сыграть ледяную принцессу, но, к моему счастью, она начальственная дама, а не актриса".
Когда Барханов обмолвился об этом в мужской компании, его только похлопали по плечу. Смирнова дружила с актрисой Гнедич, которая поставляла ей билеты и контрамарки. Благодаря тонким наблюдениям Марине удалось передать особенное свойство принцессы, которой не нужно было касаться людей, чтобы воздействовать на них. В искусстве капать на мозги у Смирновой это получалось натурально.
Бесится с жиру, говорили про Гнедич в театре. Она переманила у Саши Лейкина поклонника, явившегося на представление с букетом. "Айтишник в хозяйстве пригодится", -заметила Марина и более о нём, не обмолвилась, не желая разбрасываться своими связями. Впрочем, про айтишника Барханов узнал у Лейкиной - как и все новички она отличалась искренностью и крайней непрактичностью. "И все они красивые и странные, черти",- размышлял про себя следователь Барханов, которому всё было неясно от начала и до конца. Он ни на сколько не продвинулся ни в одном из убийств, ради которых его сюда прислали.
Следователь Смирнова любила свою работу, она умела анализировать мимику, жесты и поведение собеседников, чтобы обнаружить подозрительных личностей. Сидя в кафе она подмечала невербальные признаки волнения Тима Барщикова: как он облизывал губы, почесывал лицо или оглядывался по сторонам. У себя в кабинете она бы пригласила его на личный досмотр или в формате личного общения попыталась бы вывести его на чистую воду. Но сейчас он оставался недосягаем: он беседовал с неким Бархановым, той ещё подозрительной личностью.
"А вы меня подозреваете, Александр Васильевич?" - "Даже не знаю, Тимофей. Куртка вроде как ваша, и убить явно хотели вас. Но зачем? Денег у вас все равно нету, да и равнодушны вы к ним. Скажите сами, зачем вам это всё?" -"Насчёт денег вы попали в точку, всё, что надо, у меня есть. Вот сыграют мою рок-оперу раз сто, но я хочу чтобы и в сто первый я слушал её как в первый раз", - ответил композитор.
Следователь Смирнова сидела на лекции в рамках курсов повышения квалификации и слушала доклад про специальные камеры, которые помогали установить алкогольное или наркотическое опьянение человека, а некоторые могут даже показывать уровень агрессивности. Камеры передавали данные на компьютер, и в случае опасности человек отображался в красном свете и подвергался тщательной проверке. Когда в перерыве коллеги стали явно напрашиваться на тестирование таким прибором, она уклонилась. Безграничные возможности техники её пугали.
Убийство Керима Гиралова ака принц Калаф несло в себе несомненную театральную пасхалку. На памяти Барханова ещё не случалось убийства, подобного этому: исполнитель приводил жертву в состояние экстаза, постепенно придушивая её. Вот только в студию никто не входил: камера, ведущая трансляцию, не зафиксировала постороннего присутствия. По мнению медэксперта сама жертва выполнила роль убийцы: Гиралов проводил удушение в угоду клиенту, но рассчитывал остановиться перед порогом. Это в очередной раз напомнило Барханову о том, что он имеет дело с театральной средой. "Калафу платили за каждое движение, каждую секунду его счет пополнялся. Последнее, что он видел перед смертью - цифры своего электронного кошелька", - рассказывал следователь Тиму Барщикову.
А когда тот поинтересовался, кто из дегенеративно-упоротых мог отдавать такие приказы, Барханов лишь пожал плечами. После смерти модели, вебкамера отключилась. Можно было предположить, что в конце сессии заказчик послал на компьютер Гиралова вирус, который активировался и уничтожил жесткий диск. Все контакты Керима канули в Лету.