В автобусе царила тишина. Прима впервые осталась без букета. Актёры изредка перекидывались друг с другом парой слов. Никто не мог решиться признать спектакль провальным.
"Мы всей командой выбрались из уютных кулис и окунулись в этот мир, чтобы рассказать, почему наша жизнь - это полный отстой, кто им управляет и когда наконец прекратится война искусства с реальностью". Казалось бы, придумывать несуществующие оправдания Турандот так себе идея, но вот они уже ехали бухие в автобусе и орали арию "Basta sangue!" "Хватит крови!"
И когда зрители и актёры разошлись, на сцену пришла Нюша, чтобы отснять "театральную пустоту".
13
После третьего убийства у Тима Барщикова голова пошла кругом. Он временно задвинул партитуру новой оперы и закопался в Скайп. Помочь ему мог только следователь Барханов. "Приезжай, Саша. У нас третье убийство". Они были друг другу, как родственники, даже ближе. "Не могу, Тим. У меня ковид нашли. Третий день чувствую себя хреново. Только ты звони по утрам, не пропадай".
Теперь Тим оказался лицом к лицу с заплаканной женщиной, Сашиной женой. Сам Барханов находился в больнице, но расследования не прерывал. Его жена просила, чтобы Тим информировал о событиях в театре и вокруг него, а сама записывала всё на диктофон, чтобы её муж в больнице мог послушать, когда боль отступит. "Так что вы говорите, говорите. Я думаю, эта работа поддерживает Сашу", - просила женщина.
Каждый день кКомпозитор осведомлялся о здоровье друга: "Как он?" - "Большей частью - неважно. Но вашу запись внимательно прослушал несколько раз. Говорить Саша пока не может, он и дышит плохо. Но вы рассказывайте, он будет слушать. Я так думаю, он борется за жизнь, и ваша история помогает ему выжить. Так что вы постарайтесь".
Об этом Тима не стоило и просить. Проблема заключалась в следователе Смирновой, которая запретила любые выступления театральной труппы и обещала мариновать актёров на допросах до тех пор, пока кто-нибудь не сдаст убийцу. "Я буду просто ждать. Время работает на меня".
До суда оставалось всего ничего, и прокуратура вовсю паковала уголовные дела, снимая копии и делая сканы уже по десятому кругу, игнорируя просьбы айти службы вернуть одолженные флешки. Маньячная история рассыпалась на три куска, весьма непривлекательных, как для присяжных, так и представителей СМИ.
Следствие не интересовала версия, что убийцей мог быть человек, не связанный с театром. Первоначальная версия уже доказанного убийства по неосторожности чиновником Ладилиным была переквалифицирована в эпизод серийного убийства. Стрижало, рабочий клуба, считался первой жертвой маньяка. Ладилин видел материалы у своего друга в полиции, который умел делать хорошие выводы нужной направленности; после расследования серии он рассчитывал получить должность начальника. Пока оставались неясности со вторым эпизодом, и сторона обвинения просила признать гражданина Керима Гиралова виновным в умышленном убийстве гражданина Керима Гиралова... В очередной раз просмотрев вебкам Гиралова, следователь вздохнула и передал флешки судье. Смотреть это на служебном компьютере не рекомендовалось.
Дьякова арестовали, когда он репетировал арию из новой оперы "Мария Стюарт". Ему вменялось владение кинжалом, послужившим орудием третьего убийства. На общем фоне следственных несостыковок оставалась проясненным разве что этот факт. Дьяков дал показание, что забрал кинжал у мастера, которому он был заказан для Ладилина, которому труппа готовилась преподнести подарок на юбилей. О чём думал Дьяков, таща с собой этот артефакт в загородный пансионат, оставалось неясным. Разве только Александр Николаевич не прихватил коробку по пути от мастера, чтобы сразу отдать её режиссёру Быстроходову (была и такая версия, потом отвергнутая).
Следователь Смирнова разрулила всё в считанные десять минут. По её заключению, убийство Стрижало совершил тот же Дьяков, чтобы иметь повод шантажировать Ладилина. Чиновник сообщил, что шантаж длился уже несколько месяцев, и сначала он понятия не имел о его причине, а просто по доброте душевной устраивал Дьякову выступления на корпоративах. Также он ничего не мог сказать об убийстве Стрижало, которого застал уже без признаков жизни. Никаких отношений между ними не было, а свидетельство Дьякова о ссоре чиновника с рабочим являлось чистой воды выдумкой.
Отрабатывая эту версию, Смирнова всерьёз взялась за актёра. После показаний против Ладилина, Илона отвернулась от своего любимца, и денежный ручей, текущий к Дьякову, иссяк. Вдобавок ко всему его лишили роли Калафа, и он организовал убийство Гиралова. Такие бессмысленные устойчивые клише часто встречалось в выводах следствия, которое опиралось на косвенные улики, которые таковыми едва ли можно было считать. Одна знакомая Дьякова дала показания, что узнала о существовании сеансов, которые проводил Гиралов, и рассказала об этом своему другу. Личность свидетельницы, нетрудно было установить, она относилась к женщинам, с которыми Дьяков имел недолгий роман, и вполне естественно, что жертва страсти желала ему отомстить. Даже учитывая, что признание диктовалось Смирновой, всей фантазии Елизаветы Алексеевны не хватило бы на то, чтобы срежиссировать третий случай. Ей так и не удалось объяснить, по какой причине актёр вонзил нож в спину разносчика еды. И всё же она так прижала его, что теперь Дьякову было не вырваться.
Наиболее правдоподобной казалась версия, что Дьяков вновь решил свалить смерть доставщика на Ладилина и шантажировать его, получив доступ к неисчерпаемому источнику. Неоспоримым фактом являлось то, что сам Дьяков прислал приглашение Ладилину на спектакль в "Студёных ключах". Появление светского бомонда на премьере в Ключах удивило режиссера, он никого не приглашал. Актёр объяснял, что он воспользовался знакомством с новым пресс-секретарем театра и взял у нее все контакты спонсоров и значимых людей.
Как бы то ни было, Дьяков являлся подозреваемым и был помещён в следственный изолятор. Быстроходов попросил разрешения посетить его. Он оказался единственным посетителем и, как оказалось, его семьей и другом. Других претендентов не нашлось. Режиссёр ещё помнил времена, когда в далёкие-далёкие времена жирные складки еще не свисали из-под ремня героя-любовника, и Дьяков козликом топтал богемный лужок, который со временем под его копытами превратился в помойку.
"Там теперь ты и будешь жить от трёх и до пяти лет", - сказал Быстроходов.
Как здорово, что следователь не засчитал шантаж, который к нынешнему сроку Дьякова мог прибавить ещё столько же.