– Не ко времени…
– С глаз долой – из сердца вон.
– Вы себя недооцениваете, Мария.
Я только хмыкнула. Это не голливудские фильмы, где в героиню обязательно влюбляются все мужчины, включая человекообразных обезьян. Это реальная жизнь, а я не такая уж красавица. Кстати…
– А что помолвка цесаревича? Я как-то и забыла…
– Расстроилась. К немалому удовольствию его отца.
– А следующая кандидатка?
– Пока еще не подобрали. Место свободно…
Храмов явно меня подначивал, но… за что мне нравится генерал-губернатор, так это за понимание. Он увидел, что меня начинает мутить от одной мысли, и тут же прекратил подтрунивание.
– Подозреваю, что это будет француженка или итальянка.
– Дай бог. И побыстрее.
В мои планы не входит даже легкая интрижка с цесаревичем. Наоборот – отпихиваться буду четырьмя лапами.
Режьте меня, стреляйте, вешайте… не пойду!!! Даже спать с ним не хочется. Полученное удовольствие, если оно вдруг случится, явно не стоит проблем, которые на меня свалятся. Убьют ведь…
Особняк Горских производил впечатление унылости и запущенности. Была жива мачеха – занималась домом. Умерла – и папаша впал в траур. Но жалеть его я не собираюсь. Он меня не пожалел.
Ждать долго не пришлось. Отец вошел в гостиную походкой уставшего от жизни человека. Выглядел он лет на десять старше, глаза тоскливые, а лицо – как у человека, у которого в жизни больше нет ничего хорошего.
Впрочем, при виде меня в его глазах загорелось новое чувство.
Гнев.
– Ты!
Церемониться я не собиралась.
– День добрый, папенька.
Память тела подсказывала спрятаться куда-нибудь и молиться, авось пронесет. Но то реакция забитой добрыми родственничками девочки Маши, которая в жизни на бунт не решится. А я нахально улыбнулась.
– Как ты посмела вернуться в этот дом? После того, как меня опозорила на весь свет?!
Я пожала плечами. Этак, небрежно…
– Позвольте, папенька, в чем именно заключается позор? В том, что все узнали о вашем отношении к родной дочери?
– Что?!
– Сколько времени мне было отмерено в браке с Демидовым? Год? Два?
– Да как ты смеешь?!
Ей-ей, поведи папаша разговор иначе, я не пошла бы на конфликт. Но в данном случае…
– Вы прекрасно знали, что он проклят. Вы знали, чем мне это грозит. И смеете упрекать меня за то, что я бежала, спасая свою жизнь?
– Наглая дрянь!
Папаша замахнулся на меня. Я уже приготовилась пнуть его как следует – не понадобилось. Занесенную руку перехватил Храмов.
– Позвольте представиться, князь. Сергей Никодимович Храмов, жених вашей дочери. Высочайшее соизволение уже получено, завтра свадьба. Надеюсь, вы будете.
Да-а… умеет Храмов ошеломить собеседника. Дай он князю в нос, и то эффект был бы меньше.
Папаша медленно опустил занесенную руку.
– Высочайшее соизволение?
– Предлагаю все обсудить спокойно…
Князь помолчал пару минут, приходя в себя.
– Прошу вас в кабинет, Сергей Никодимович. Мария, ты…
– Ваша светлость, этот вопрос непосредственно касается вашей дочери. Полагаю, она имеет право участвовать в разговоре.
Князь скривился, но промолчал. Только кивнул. Но я не обольщалась, это не победа, это временный успех. Его еще надо развить и закрепить.
Ну и ладно, попробуем. Куда ты, папенька, денешься, от высочайшего соизволения? Приказы императора и в этом мире не оспариваются. Они выполняются с восторженным визгом, так что берегите уши.
– Я ожидала худшего, – призналась я Храмову, когда мы ехали домой.
– Я тоже.
Но… все сложилось вполне удачно. Князь поругался примерно с полчаса, потом согласился, что замужество снимает все вопросы, а жених хоть и не идеален, но не хуже Демидова. Дворянин, герой нескольких войн, орденами увешан так, что новогодняя елка от зависти рыдает, состояние поменьше, чем у Демидова, но… оказывается, у меня достаточно богатый муж?
Будет, в перспективе…
Про все состояние Храмов мне не рассказывал, но оказывается, он владеет землей, в его собственности есть несколько заводов и рудников. Просто Демидову больше везло. А вот заводы Храмова медленно разорялись, не принося особой прибыли.
Раньше его это не сильно волновало, но сейчас…
А уж как меня это волновало!
Рудники…
Если я правильно понимаю, талисман Ниты давал Демидову возможность чуять рудные жилы. Вот и причина его удачливости. Заранее знать, где копать, где пройти мимо, где разрабатывать дальше шахту, где вкладывать деньги, где бросить – это серьезное подспорье.
А вот что могу – я? С кровью Полоза в жилах?
Хотя ответ и так ясен.
Ни-че-го. Первое время – так точно ничего. Сначала надо бы родить ребенка, а уж потом пробовать свои силы. Даже не сомневаюсь, что выложусь до донышка, а как это скажется на малыше? Что бы там Нита ни говорила, так ли хорошо полозы разбираются в человеческой анатомии?