Таня прошлась по вагону, ошеломлённо разглядывая и трогая его роскошный интерьер. А ещё, она поймала себя на мысли, что смотрится совершенно инородным предметом на фоне изящной красоты вагона. Диссонируют между собой её блестяще-фиолетовый прикид и бронзовые виньетки. Надо что-нибудь придумать на этот счёт, решила для себя Таня, наверное, сделать классический макияж и избавиться от сиреневого начёса, но лосины она, ни за что не снимет – фигушки.
– Здравствуйте, мои дорогие, как я по вам сильно соскучилась! Честное Слово!!! – Сказала Танюша с максимально возможной теплотой в голосе, не забыв, однако, упомянуть про Слово, как советовал ей Ахромеев.
Но, никто, вопреки страстному желанию Тани, не откликнулся, не выбежал к ней навстречу. Что ж, придётся приступить к плану «Б», решила Татьяна.
Сначала, конечно, поклон вагону, уважительное приветствие и просьба о лёгкой дороге. Положить пирожки в шкафчик. Потом погладить ласково вагон по полке. И… достать из сумки… целлофановый пакет, в котором у Танюши имелся целый килограмм конфет «Белочка».
Этот план «Б» (от названия конфеток – «Белочка», разумеется) был разработан Таней, папой и мамой за несколько дней до этого рейса во время очередного семейного совета в кухне за чаем. Папа, как человек, отъездивший в одиннадцатом вагоне несколько лет, сразу отверг Танину теорию о том, что стоит ей только снова зайти в него, Гавриил радостно кинется к ней на шею со слезами счастья на глазах.
– Вагонные, Татьяна, народ особый, – делился папа с Таней своим опытом, – и порой, очень даже упрямый. А так же они очень любят всякие церемонии и обряды. Ахромеев, например, не хотел мне показаться, пока я не подарил ему дюжину белых платков для вытирания его лысины. Ох, сколько он помучил меня, поизводил, пока я подход к нему искал. А эти его испытания, я ж чуть не поседел от них!
Таня, в знак полной солидарности с папиным негодованием, так сильно стукнула кулачком по столу, что их кот Васька, мирно дремавший на холодильнике, дёрнулся от неожиданности и с грохотом брякнулся на пол. Испытания Ахромеева и Тане стоили пучка седых волос, наверное.
– Поэтому, если Гавриил твой, Татьяна, настоящий исконный Вагонный, то надо его на привычку брать. Какие его привычки ты знаешь?
– Пирожки, сидеть в углу служебки, – начала Таня загибать пальцы на руке, вспоминая о поведении своего Вагонного, – чтоб чай всегда горячий был, не любит пижму… Ой! Конечно! Вот оно – главное! «Белочка»! – Таня соскочила со стула и прыгала по кухне, хлопая в ладоши от радости. – Шоколадные конфеты «Белочка» он страсть как любит. А когда мне очень-очень плохо было – он меня ими угощал.
Лица папы и мамы приобрели одинаковое глубоко озадаченное выражение. Где добыть, за столь короткий срок, невероятно дефицитные конфеты «Белочка»? Задачка, то со звёздочкой. Вот, если бы Гаврила, скажем, любил ракетное топливо по утрам пить, вместо кофе, то хлопот у родителей было бы на порядок меньше. Топливо для стратегических ракет средней дальности, почему-то, в нашем городе гораздо легче достать, чем шоколадные конфеты.
– Гурман твой Гавриил, однако,– с тяжёлым вздохом сказала мама, – но, надо, значит надо! – Мама с силой ударила кулаком по столу и, Васька во второй раз сверзился с холодильника на пол.
Ёлкины дружно захихикали над ним. Но решили, что, наверное, хватит стучать по столу, иначе у них на кухне скоро случится ушиб всего котика.
Мы, люди, тоже, оказывается, чудеса творить умеем, не хуже «Других». Так думала Таня, принимая из рук мамы, на следующий день после кухонного совещания, целый килограмм конфет «Белочка». Несколько конфеток, правда, были отданы маленькой Иришке, но всё остальное честно было сложено в Танину дорожную сумку – для успешного налаживания физического контакта со скрытным Вагонным.
Именно этот заветный кулёк с конфетами крайне заманчиво сейчас похрустывал в руках у Тани, зазывая Гавриила на встречу с ней.
– Уважаемый Вагонный, покажись мне, объявись. От меня тебе поклоны, приди, конфетой угостись. Будем мы с тобой дружить, в вагоне нашем мирно жить!
Таня сама сочинила этот стишок для Гавриила, пусть корявенький, зато от всей души.
– Гавриил, пожалуйста, выйди ко мне. Я очень благодарна тебе за всю ту помощь, которую ты мне оказал. Я бы пропала без тебя, не бросай меня одну, пожалуйста. Обещаю, будем с тобой жить не, тужить душа в душу. Слово Хозяйки.
И опять ни звука, ни шороха. Что ж. Пусто-пусто. Татьяна огорчённо покачала головой. Поставила конфеты на стол в служебке, долгим умоляющим взглядом посмотрела в тот самый угол, в который обычно Ахромеев смотрел. Повернулась и пошла по делам. Скоро в рейс – вода в титане сама себя не нагреет.