— Можно продолжать работать.
— А он не так прост, этот библиотекарь, — пробормотал я.
— Ага, — кивнула Ферт, — он как хитрая любовница из старинных романов, раскидывает мелкие проклятья в самых неожиданных местах.
Мы с Лиа улыбнулись, впрочем, как и все кто был в комнате.
— И что у нас тут?
Глава 18
В сейфе было практически пусто. Пара старинных тетрадей, похожих на наши семейные хроники, да том романтической поэзии.
Тетради я просмотрел уже последним, после криминалистов, комиссара и даже Лиа вперед меня мельком пролистала. Никто из них ничего не нашел.
Это действительно были семейные хроники Тарвисов. Причем даты задолго до реформы Больших Печатей. И ничего интересного в них не было, кроме разве что того, что некая Оливия Тарвис очень много описывала своих переживаний о почившем муже. Поскольку тетрадей было всего две, то суть от меня ускользнула. Впрочем, я и не вчитывался.
В поэтическом сборнике были зачитаны несколько стихов, все мрачно-романтического содержания, о любви, смерти и невозможности быть вместе. Странный набор, и он явно оставлен не просто так, да еще и с проклятьем. На первый взгляд в этом нет ничего такого, но для них это все точно что-то значило.
— Мне все время кажется, что они сами оставляют подсказки, что они хотят, чтобы их нашли, — задумчиво проговорил я, еще раз перелистывая книгу.
— Я тоже так думаю, — согласилась Ферт. — Они словно нарочно показывают: «Смотрите, мы делаем это у вас под носом, и даже Император нам не указ». А еще они явно влюблены друг в друга, иначе, откуда эта вся романтическая чушь.
— Ну, строго говоря, о политическом контексте уверенно мы пока сказать ничего не можем. Все-таки они скорее действуют параллельно или даже возможно это все совпадение. Чего только в жизни не бывает? — пожал плечами я, возвращая книгу. — Вот то, что они делают у нас под носом — это да.
— И о чем нам могут говорить эти хроники? У каждого древнего рода полно подобных записей.
— Пока ничего интересного в них я не нашел, но и не читал, просто пролистал. Надо бы подробнее ознакомиться.
— Да нет у нас времени на это! — отмахнулась Ферт. — Нужно найти что-то, что покажет где эта парочка может быть. Все это нам не помогает понять, кого они убьют дальше и где это будет.
Комиссар продолжила прохаживаться по комнате и говорить:
— Парень явно не зря в библиотеке сидел. Начитался всяких странных способов. Эти проклятья никто уже не использует. Они старые, маломощные и неэффективные.
Лиа показала Ферт визор, та кивнула и вслух сказала:
— Это да, энергии они требуют мало. Но зачем им экономить? У них прорва силы должна быть.
— Потому что пока они ничего не могут сделать с этой энергией, — задумчиво проговорил, все еще листая тетрадь.
Слова Ферт натолкнули меня на мысль: романтическая поэзия, стихи о смерти и любви, хроники горюющей жены — красной строкой здесь проходит любовь и смерть. В голове завертелись образы, голоса мертвых сейчас даже не мешали, они, словно, наоборот помогали, своим неясным шёпотом.
— Аарон? — Ферт озадаченно смотрела на меня, когда я перестал вяло листать страницы, и принялся быстро искать попавшийся ранее на глаза текст:
«Мой любимы, Марк, теперь ты покоишься в семейном склепе, я так и не смогла ничего сделать. Все попытки вернуть тебя стали лишь горькой пародией на тебя прежнего. Способ не работает, я не могу вдохнуть душу в мертвое тело, не могу заполнить его новой энергией, чтобы твоя душа возродилась. Но я буду помнить тебя и всегда смогу навестить там, где лежат наши предки».
О каком способе говорила Оливия непонятно, но раньше частенько использовали поднятые трупы для различных целей, это сейчас такое редкость, а в те времена даже покойных родственников приставляли к делу.
— А где может быть семейный склеп Тарвисов?
Ферт забрала у меня тетрадь, быстро пробежавшись глазами по строчкам. Потом передала его Лиа, которая согласно кивнула.
— Сейчас выясним.
— Думаю, туда нужно вызывать группу захвата.
Поиски заняли почти два часа. Еще около тридцати минут мы добирались до живописного кладбища на окраине Вардама. Это захоронение не относилось к разработкам нашей компании и находилось в юрисдикции имперской канцелярии. Здесь просто хоронили аристократов.
Кованный ажурный забор с распахнутыми воротами. Красивые и ухоженные дорожки, клумбы с цветами, надгробия и аккуратные домики склепов. Чисто, красиво и тихо.
Полиция с группой захвата явно напугала садовника, который стриг живую изгородь вдоль одной из дорожек.