-В основном все просят провести их из точки входа до таверны или обратно. Чаще всего это торговцы зарабатывающие на обмене,- мама уже перебирала в руках какие-то белые камешки и кажется придавалась воспоминаниям. -Таверна эта лучшее место чтобы найти работу. Сходи туда завтра, оставь свои координаты. Раньше за небольшой процент хозяин никому не отказывал в клиентах.
Кажется, я абсолютно ничего не знала про жизнь своей мамы. Если она так подробно об этом знает. Значит ли это, что она тоже пребывала?
-За столько лет там наверняка не продохнуть от Проводников. Ты ведь говорила, что это не такая уж и редкость среди людей,- ко мне закрались сомнения в выгодности такого мероприятия, майнеры вон после огласки и пары лет не протянули.
-Ты все равно должна попробовать. В конце концов у нас не так много других вариантов. У тебя ведь завтра выходной? Вот и сходи,- она сгребла свои сокровища обратно в коробку не дав их толком рассмотреть, оставив мне только "карту".
Вместо радости от предстоящего путешествия меня весь вечер одолевали сомнения. Я чувствовала себя словно старая перечница готовая испортить предвкушение любого мероприятия. На какое-то мгновения я даже испугалась, а не старею ли я. Мне всего двадцать пять, а брюзжу на все пятьдесят.
Книжные героини вон на все готовы лишь бы попасть в параллельную реальность полную магию и возможностей, а мне даже мечтать не надо, достаточно дать себе стимулирующего пинка под зад.
Решено. Буду считать это прогулкой. Пешим походом. Где там мои любимые розовые кроссовки?
С утра мама собирала меня в дорогу, как маленькую. Когда я не выдержала и позорно капитулировала в между "сейчас соберу тебе покушать" и "возьми с собой плед", то поняла, что забыла дома половину того, что действительно хотела взять.
Но главное на мне был темный спортивный костюм, застегнутый под горло и небольшой рюкзачок с водой и перекусом.
Место входа удалось найти без проблем, мама была очень красноречива в описаниях. Большое бетонное кольцо, предназначенное якобы для слива сточных вод под центральным городским мостом, заваленное камнями и мусором, поэтому игнорируемое даже бомжами и пьяницами. Идеальное прикрытие стоило признать.
Хотя я не завидовала никому кто без подготовки рискнул бы туда полезть.
Внутри нещадно воняло, приходилось прикрывать рукавом нос, стенки даже на вид были склизкими до середины, а выше буйствовал мох и плесень. Я порадовалась что мои метр шестьдесят позволяют почти не пригибаться.
На середине пути меня начал бить небольшой мандраж. Серые пустоши хоть и считались безжизненной землёй, но интересно, изменилось ли хоть что-то там за последние пять лет.
Я вышла из трубы, торчащей из-под серой песчаной скалы и в нос ударил сырой воздух с легкой ноткой гниения, как глубокой осенью в лесу. Вокруг меня уже на расстоянии метра было ничего не разглядеть. Под ногами захрустел серый кварцевый песок, я всегда думала, что это от него пошло название этого места.
Ну в общем здравствуй мой волшебный мир, говорят ты последнее место на земле, где еще осталась магия.
Я нагнулась и зачерпнула немного песка он был крупчатым и рыхлым, все камешки были разного размера и цвета.
Насколько я знала здесь всегда царит такая погода. Серое небо, серый туман, серая земля. Чуть темнее камни и высохшие ветки растений, тут почти ничего долго не растет. А малочисленным животным приходится выживать в этих сложных условиях.
Перед уходом я спрашивала маму о том, как лучше пользоваться своим даром, но она не открыла мне ничего нового, на все вопросы отвечая, что нужно просто слушать себя. Это я и так знала. Хотелось услышать какой-нибудь лайфхак от старшего поколения.
Здесь не имело значение как хорошо ты знаешь карту если почти ничего не видишь, здесь имело значение насколько хорошо ты умеешь чувствовать направление и как тебе везет. Я еще раз глубоко вздохнула и выбрав направление отправилась в путь.
Вскоре мелкий песок сменился каменистой местностью, и я миновала небольшой каньон, о высоте которого приходилось только догадываться.
Вокруг стояла тишина, даже ветер не дул. А бывает ли он тут? Я попыталась вспомнить, но не преуспела в этом.
Я все время прислушивалась к себе, помня о предостережении о внезапном чувстве опасности, как на зло стоило забеспокоиться о том, что кто-то смотрит на меня из тумана, то сразу начинали мерещиться подозрительные шумы, шорохи и хруст. Какая же я мнительная, ругала себя каждый раз, но ходу всегда прибавляла.