— Что ты подразумеваешь под подготовкой? — уточнила Вика.
Поглядев на супругу, я обнаружил на ее губах довольную ухмылку, удивился, но все равно озвучил очевидное:
— Умение сражаться с оружием и без. Сама видишь, способности у девочки имеются, да и прочими талантами мать-природа не обделила. Грех зарывать их в землю. Дара привлекать в качестве наставника я боюсь, этот изверг еще покалечит ребенка, а тебе сами боги велят.
— Думаешь, я справлюсь лучше выпускника Академии?
Тон Вики был наполнен скептицизмом, однако в чувствах преобладало удовлетворение. Гадая, что за странную игру она затеяла, я ответил:
— Уверен.
— Хорошо, завтра же начну учить рыжика, — как-то подозрительно быстро сдалась орчанка. — Кстати, давно хотела спросить, как тебе Лисенок? В момент нашего знакомства она не произвела на тебя впечатления, но что ты скажешь теперь, узнав ее поближе? Не жалеешь, что позволил ей к нам присоединиться?
За стенкой слева послышался тихий скрип и едва различимый шорох шагов, а до меня, наконец, дошло, зачем Вика устроила этот спектакль. Выходит, рыжая не спала и все это время старательно прислушивалась к нашему разговору. А сейчас и вовсе вскочила с лавки и подошла к окну, чтоб не пропустить ни словечка.
Я улыбнулся любимой. Не знаю, зачем моей супруге нужно демонстрировать Лисенку, что инициатива ее обучения исходит от меня, но за попытку наладить между нами доверительные отношения — однозначно, зачет! Конечно, она уже ни к чему — мы и сами успели объясниться, вот только орчанка об этом не знает и продолжает думать, что ее замечание о командирском авторитете мешает рыжей увидеть во мне друга. Надо будет просветить мою половинку о текущем положении дел, ну а сейчас не будем разочаровывать ребенка:
— Нисколько. Наоборот, очень рад, что девочка стала частью нашей семьи. У нее же куча достоинств! Красивая, умная, смелая, способная, старательная, хозяйственная. Одна беда — жутко невоспитанная, но это, я надеюсь, поправимо… Кстати, Лисенок, чтоб ты знала, подслушивать примерно так же нехорошо, как и подглядывать!
После небольшой паузы за стенкой возразили:
— А я не подслушиваю! Это вы слишком громко говорите.
Переглянувшись, мы с супругой расхохотались. Ох, чудо хвостатое! Не представляю, как после всего пережитого можно было остаться такой милой и непосредственной. Большинство детей, невзирая на хваленую гибкость психики в этом возрасте, давно бы замкнулись в себе, а Лисенок все еще доверчиво тянется к окружающим. Может, это наследственное?
— Не переживай, Ник, я займусь воспитанием сестренки, — все еще похихикивая заявила орчанка. — Она у меня быстро все правила этикета освоит!
— Сестренки? — переспросил я.
— Ага… И не нужно так удивляться! Сколько себя помню, я всегда мечтала о младшей сестре, о которой смогу заботиться. Косу заплетать, сказки на ночь рассказывать, учить управляться с лошадьми и парнями, стрелять из лука и все прочее. Но после моего рождения мама больше не могла иметь детей, а отец слишком сильно любил ее и повторно жениться не захотел. Так что сейчас я счастлива, что Лисенок согласилась осуществить мою мечту. И вообще, какие у тебя могут быть претензии? Сам же первый младшего брата завел!
— Не младшего, а старшего! — послышался за стенкой слева недовольный голос. — И почему «завел»? Я что вам, домашняя зверушка?
Мы с Викой снова прыснули, рыжая с радостью поддержала компанию. Отсмеявшись, я обратился к супруге:
— Любимая, что ты? Никаких претензий, я безумно раз за тебя. И за Лисенка. Она попала в надежные руки… Дар, разумеется, ты не зверушка. Ты балбес! И прежде чем оспаривать мое старшинство вспомни о безобразии, которое ты устроил утром. Решил, что умнее всех, а в результате едва нашу семью не развалил — вот молодец!
— А ты возьмись за его воспитание! — весело предложила орчанка.
— Делать мне больше нечего! Нет уж, если вдруг опять накосячит, я его тебе на растерзание отдам.
— Только не это! — раздался в соседней комнате крик ушастой души, породив очередной взрыв дружного смеха, к которому подключился и сам Ушастик.
Вытирая слезинки, выступившие в уголках глаз, я почувствовал, как в душе разливается приятное тепло, рожденное осознанием, что этот долгий суматошный день, наполненный потрясениями и неожиданными открытиями, подошел к концу. И слава богам!