Всё так же не отпуская меня взглядом, Шрам откинулся на спинку кресла и протянул:
- Даже не думал, что решишься, мальчик... Может, оно и к лучшему, я так устал...
Взгляд его наполнился туманом, глаза закрылись. Подождав, пока дыхание былого учителя станет спокойным и глубоким, я зашёл за спинку кресла, вытащил кинжал из-за пояса Шрама и одним движением перерезал ему горло.
Осторожно вытерев клинок о плащ мертвеца, я вышел на улицу, под тяжёлые хлопья снега. Шрам сам учил: "Если взялся за заказ, то изволь выполнить. Репутация - единственное имущество наемного убийцы. Потеряешь репутацию - умрёшь с голода".
Урок выучен. Но на душе паршиво. Слегка. Ненадолго.
Я давно в тебя не верю. Но и в покое оставить не могу. Каждой ночью тревожу сном...
Высокий храм взмывает в небо, шпилями вспарывает пушистые тучи. Солнце, много отражающегося от хрустальных стен солнца. Я знаю, что глазам твоим больно. Снежным вихрем подхватываю твоё тело, широко распахиваю двери... ударом швыряю о гладкий холодный пол. Удар должен быть ощутимым. Ты должен помнить эту боль и сжирающее душу нетерпение. Должен помнить, как это сложно - подняться, встать и найти силы, чтобы идти дальше. Знаешь, что встать и идти необходимо. Не мне. Тебе. Знаешь, что не можешь плыть по течению и должен хотя бы попытаться что-то изменить...
Солнце проникает и сюда. Лучи его преломляются, проходя через хрустальные стены, золотят пол, высокие арки, статуи. Смотришь на ступени, которыми заканчивается неф, скользишь взглядом к трону, видишь меня и... цепенеешь от ужаса. Каждый раз, улавливая этот ужас, не могу сдержать гнева. Каждый раз вышвыриваю тебя из храма одним словом: "Рано!"
Каждую ночь забываешь мое видение вместе с болезненным пробуждением и застывшим на губах криком. Дрожишь от напряжения, а простыни твои пропитаны холодным потом.
Я знаю, ты считаешь эту часть себя слабой и искренно ненавидишь. Вы, простые смертные, часто ненавидите то, чего желаете всей душой, но от чего когда-то сами отказались. Смешной, глупый человечек... мой проводник.
За четырнадцать лет я оброс небольшой бандой - зачем делать грязную работу самому, если можно приказать другому? Благо, что "других" среди деревенской швали всегда хватает. Людьми легко управлять, ими можно рисковать ради собственных целей и самому оставаться в тени. У меня только одно желание - прожить этот день как можно ярче и живым докарабкаться до следующего. И завтра будет точно так же. И послезавтра. И через год.
Времена же пошли тяжёлые и не очень приятные. Начали доходить слухи о новом короле-завоевателе, Таррене. О следующем за ним мальчике, Слышащем, несущем в себе волю "великого" волшебника, Аравира.
Я не верил в волшебников. Я верил в хитрость и в силу. Таррен, судя по слухам, умело пользовался и первым, и вторым. Он завоёвывал всё новые земли силой. Он удерживал завоёванное жёсткой хитростью, ссылаясь на советы Аравира, которого никто и в глаза не видел. За него, видишь ли, говорит мальчишка, Слышащий. Умно. И для меня - невыгодно. Старый король был размазней, оттого таким как я при нём жилось и хорошо, и сытно. Новый - любил порядок. Порядок для нас - смерть, потому все и надеялись, что Таррен пройдет мимо, и мы сможем жить той жизнью, которой жили раньше.
Увы, не прошёл. Мало того - неделю назад, в пасмурный день, мои люди приволокли в лагерь странного пленника. Сначала я разозлился - тащить его сюда было глупо и опасно. Потом смилостивился и не захотел убивать сразу. Серая осень, скука, распуганные войной люди и почти никакой выручки в последнее время. А тут - такой подарок судьбы... Шкуру с пленника можно спускать целый вечер, а, если повезет, даже часть ночи. Хоть какое-то, а развлечение.
Но что-то меня остановило. Может, стальной блеск серых глаз? Или едва уловимые движения сильного зверя, от которых мышцы свело? Опасный противник. Сильный. А дался двум соплякам из отряда. Даже себя слегка помять позволил. Так бывает? Нет, говорило что-то внутри, так не бывает...
- Поговорим? - тихо сказал он.
Дурное предчувствие ледяной змейкой пробежало по позвоночнику. Предчувствию я доверял - наёмных убийц оно частенько спасает от смерти. Рука сама потянулась к мечу и остановилась на полпути. Хочет поговорить? Я опустил руку и кивнул - поговорим. Подраться с ним я всегда успею, как и шкуру спустить. Да, пленник силён. Но против всего лагеря даже он - никто. Мы живем убийствами. Судя по его взгляду - он живет не только ими.
- Может, с глазу на глаз? - так же тихо спросил он.
- Бешенный, лучше не надо... странный он какой-то, - прошептал мне на ухо Хромой.
Да я и сам видел, что странный: