— Вспомнил? — Брома снова вытащили из воды.
— Ка... кх-кх!.. кажется.
— Ну? — Один из мучителей пнул его под ребра.
— Я зарыл его... В лесу. Амулет на шее, он укажет путь, — сказал Бром.
— Вот! А ломался же... Надо было тебе, ворюге, пальцы еще тогда переломать, а я пожалел, обошелся ушами.
Главный встал, потянулся, кивнув двоим на сумки.
— Собирайте барахло, сейчас сходим за нашим золотом. А вы, — обратился он к двум другим, — прикопайте этого... Амулет, болван!
Пристыженный пират отбросил в сторону лопату, которой собирался ударить Брома, и сорвал с его шеи амулет. Главарь с сопровождением ушел, и выждав время, Лу толкнул меня в бок.
— Беги за ним, а я разберусь с этими. Понял?
Я кивнул. Лу вскочил на ноги и спрыгнул вниз, упав на спину одного из пиратов.
— Эй! — закричал второй.
Завязалась драка, но я не смотрел: скользил вниз по грязи, царапая руки о камни и корни. Бром лежал у ручья, неподвижный, маленький. Я поднял его – жесткие крылья уперлись в предплечья – и понес наверх. Внизу рычал Лу, слышались звуки ударов.
Я торопился изо всех сил. Меня не так пугала погоня, как слабое прерывистое дыхание Брома. На белом лице яркими пятнами проступили старые шрамы и свежие раны – красавцем ему уже не бывать.
Дождь утих, в лесу стремительно темнело. Тьма сползалась из оврагов, выбиралась из-под корней и кустов, хватала меня за ноги, тормозя бег. Позади зашумело: кто-то ломился через лес, как вспугнутый лось. Я припустил быстрее, набравшись от испуга сил.
Впереди замелькали огни. Аркадия? Источник шелохнулся – до города было еще далеко.
— Джек! — прокричали впереди.
— Я тут! Тут!
На плечи навалилась усталость, вызванная облегчением. Но рано, еще рано останавливаться: позади погоня, пиратское судно все так же прячется где-то, а Брому нужен врач.
— Джек!
Первой ко мне подбежала мама. Она же и подхватила Брома, захлопотала над ним, уложенным на траве. Из крохотного мешочка появились свечи, бинты, бутылочки темного стекла, длинные спицы, связки каких-то перьев, порошки в бумажных пакетах. Ее обступили горожане с факелами; от пламени стало светло, как в самый погожий день. Я старался отдышаться, опершись на дерево, когда сзади из тьмы выступил Лу.
— Да, — выдохнул он. — Бегать ты умеешь. Так и не догнал. Это, — махнул рукой на подошедшего мэра, — твои?
— Джек, сколько их там? — мэр старательно игнорировал Лу.
— Трое, — вмешался тот, оттеснив меня плечом. А я и не протестовал. Я застыл в блаженном отуплении, пропуская мимо ушей все лишнее. — Двоих я немножечко угомонил.
— Да? — Факел приблизился к лицу Лу, едва не опаляя бороду. — Проводите нас.
Большая часть горожан направилась в лес, а мы – я снова нес Брома, забинтованного и пахнущего травяными мазями, – пошли домой. Сестра шепталась с мамой всю дорогу, бросая за спину злобные взгляды. Крисси, непохожая на себя, непривычно хмурая и молчаливая, вошла в наш дом, заперев дверь на замок. Остатки горожан отправились к морю – их вел Хромоног, знавший побережье лучше всех.
— Клади его сюда, — велела мама, накрыв стол покрывалом. — И уходи.
— Я никуда не пойду, — уперся я.
— Незачем тебе это видеть, Джек, — вступила Крисси. Она расставляла на полу свечи, чертила мелом руны. — Это женская работа... Твоя магия такое не любит.
Но я уже закусил удила.
— Нет.
— Ладно, оставайся, — раздраженно бросила мама. — Но учти, что нам будет не до тебя.
Сестра пожала плечами, отвечая на немой вопрос, и принялась помогать Крисси разукрашивать пол.
Я уселся в кресло в углу и принялся наблюдать. Мама встала над головой Брома, Крисси и сестра расположились друг напротив друга. Смоченным в зелье пальцем мама начертила на лбу пикси невидимый знак. Крисси с сестрой повторили это движение на его ладонях. Они взялись за руки и зашептали что-то на неизвестном мне языке.
По полу поплыл ароматный дым свечей. У меня закружилась голова: только этим и объясняю то, что мне затем привиделось. Над столом замерцала прозрачная фигурка пикси – это был не Бром, а кто-то гораздо моложе. Она отвечала на немые вопросы картинками: в воздухе появляются и тают высокие здания, на шумном базаре толстяк гонится за пикси, тонкие пальцы лезут в чужой карман, на запястьях цепь, затем появился корабль и знакомая мне пиратская рожа, сундук с золотом и драгоценностями, ночное море...
Дальше помню лишь обрывки. Кажется, в углах комнаты воздвиглись призраки пиратов – прозрачно-серебристые, изъязвленные, с дырами в телах. Они протяжно стонали, а мама размахивала спицами, то ли нападая на них, то ли отпугивая. Кто-то пел на одной ноте бесконечно долгую песню. Крисси – не мама же? – прыгала на столе, танцуя нечто дикое. А потом, когда источник магии разозлился и вспыхнул, опалив тело жаром, я потерял сознание.
Через месяц после всей этой истории, я зашел к Брому попрощаться.
На вывеске внизу кто-то дописал кривыми буквами – "Морские экскурсии, охота в лесу". Первым меня встретил Лу. Он, по-прежнему огромный и громкий, занимал все пространство комнаты, вытеснив бедного Брома под потолок. Сверкая бритыми щеками, он заревел медведем:
— Джек! Да ты подрос, дружок!
Я засмущался. Надеюсь, он говорит так не из вежливости.
— Не обманывай его, громила, — проворчал Бром. Он слетел вниз, на стол. На знакомом лице красовались новые шрамы, но выглядел он хорошо – даже помолодел. — Сходи проведай Крисси.
— Понял, ухожу. А ты, дружок, не тушуйся – ты и впрямь вырос.
Лу, быстро обжившийся в Аркадии и даже начавший ухлестывать за Крисси, ушел. Мы остались с Бромом вдвоем. Я отчего-то отвел взгляд, в последнюю минуту испугавшись того, что не выдержу и расплачусь как маленький.
— Джек, я знаю, что ты спас меня... Нет, помолчи! — поднял он руку, предупреждая мои возражения. — У меня нет семьи... Я так думал раньше. Но у меня есть вы – ты и Лу, есть Аркадия... Мне этого хватит. Но ты совсем молод, тебя переполняет жажда нового...
Он застучал дверками, зарылся в шкаф по пояс.
— Вот! — С тяжелым стуком на стол лег ручной сундучок. — Это тебе. Не отказывайся, бери. Откроешь на борту.
— Спасибо, Бром. Не надо было...
Он неловко обнял меня, я моргнул, возвращая миру прежнюю четкость.
— Я не люблю прощаний, так что извини – в порт не пойду. Береги себя, Джек.
Я вышел из здания, оставив за спиной Брома и прошлую жизнь – простую и приятную.
— Учись там хорошо, не позорь меня! — выкрикнул Бром, высунувшись из окна.
— Посмотрим!
— Если будут жаловаться, я приеду и сам тебя накажу!
Посмеиваясь, я шел к порту, неся увесистый сундучок. Бром такой, он может одолеть тысячу дорог, чтоб проучить нерадивого ученика.
Показались трущобы. Бессмысленные идиоты, в которых превратились пираты, носили кирпичи: кто-то из пропойц затеял стройку. Мне показалось, что я увидел отца среди каменных развалов.
У порта меня встретила семья. Сестра разрыдалась на моем плече, а мама – собранная, с прямой спиной – втиснула в руки корзинку с едой и папку с бумагами.
— Вот, Джек, это письма моим друзьям. Они помогут при случае... — Она расцеловал меня в щеки, испачкав помадой, утерла слезы. — А тут письмо директору школы, он мой... Неважно, кто он. Тебя допустят к экзаменам посреди года. Не стесняйся обращаться к нему, я же тебя знаю.
— Пиши нам! — всхлипнула сестра. — Каждую неделю! Нет, каждый день!
— Я буду... Хорошо, мам... Да...
Бывший пиратский корабль, который мэр забрал в казну, поднял паруса. Я взбежал по сходням. С причала мне махали соседи и знакомые, мама тихо плакала в платок, сестра размахивала руками, как мельница, вопя что-то неразборчивое. Я не мог наглядеться на них, смотрел и смотрел, не пряча слез.
Земля отдалялась, уступая пространство морю, а я прощался с Аркадией и с юностью, сам этого не понимая. Мне было страшно – там, за бортом, оставалось все привычное и знакомое, а впереди ждала лишь неизвестность. Что меня ждет? Не знаю, но уверен – что бы там ни было, я справлюсь со всем.