Выбрать главу

  - Ты не можешь так со мной поступать, - чуть слышно прошептал Вадим Андреевич. - Ты не можешь так поступать хотя бы потому, что я тебе плачу огромные, просто космические деньги.

  Алиса отвечала спокойно, даже чуть лениво.

  - Я имею право тебя убить, Силин. Раздавить, разодрать на части, уничтожить, сгноить. Но делать этого не буду.

  - Какое великодушие. Я даже знаю почему.

  - Потому что формально тебя уже и так не существует. Твоё старое тело прямо сейчас пытаются реанимировать врачи в местной клинике. Ты впал в кому, так бывает, когда больной раком восьмидесятилетний старик летит бог знает зачем за тридевять земель. Никто даже не удивится такому повороту. А наследники даже обрадуются. Врачи за твою жизнь долго бороться не будут... да. Так что формально ты уже умер, дедушка. А тот, кто сейчас сидит в углу, не более, чем плод научных изысканий. Пусть и незаконных.

  - Ты слишком плохо знаешь Силина.

  - Я была бы счастлива тебя вообще не знать.

  В комнату вошла Сюин Чен. На этот раз на её лице не было той улыбки, которая так раздражала Вадима Андреевича. Она окинула его холодным взглядом и отчеканила:

  - У вас есть пять минут на сборы. Донор готов. Алисе пора. В лабораторию проводит санитар. После трансплантации вас доставят в аэропорт Шанхая. Дальнейшая ваша судьба нас не интересует.

  Глава 9. Скоро всё закончится

  В глаза ударила первая вспышка света. Затем ещё одна. И ещё. Нейротрансплантатор набирал обороты, издавая уже знакомые звуки. Силин нервничал. Его трясло.

  - Это он, это он, ленинградский почтальон, - захихикала в голове Алиса. - Это ты, это я, все мы - дружная семья... Да, дедушка?

  - Что ты задумала?! - мысленно рявкнул Силин. - От чего такая радость?

  Новенькое сердце теперь не было похоже на двигатель 'Бентли'. Оно работало, как мотор спортивного болида. Пот сочился изо всех пор. Мышцы надрывались, шея болела от напряжения. В сознании вращалась единственная мысль: 'скоро всё закончится'.

  - Закончится? - Алиса рассмеялась. - Что ты! Всё только начинается, дедушка. Всё только начинается...

  Шенли Дин отсчитывал последние секунды до старта.

  - Дедушка, а ты знаешь, что такое настоящая боль? - весело прощебетала Алиса в голове Вадима Андреевича. - Тебе кажется, что знаешь, потому что я тебе уже показывала свои воспоминания. Да? Но будет намного лучше и приятнее, если ты лично на себе прочувствуешь всю прелесть Аbsoluta mortiferum. О! Это будет незабываемо. Обещаю! Память такая штука, знаешь... Она надёжно хранит самые яркие впечатления. Будет, что вспомнить... Жить-то ты теперь будешь до-о-о-лго, дедушка. Надеюсь, что вечно!

  Нейротрансплантатор вибрировал. Теперь Силин орал. Свет бил так ярко, что не спасали даже зажмуренные веки. Он начал чувствовать боль. Она была повсюду. Вначале она была несильной. Это были просто покалывания. Но постепенно боль нарастала, и если раньше Силин вопил от ужаса, то теперь ужас стал причиной вторичной.

  Сквозь хаос, творящийся в собственной голове, он смог разобрать:

  - Забыла сказать! Имя Юншэн переводится с китайского, как 'вечно живой'. Осьминог будет жить вечно, понимаешь?! Вечно, дедушка! Вечно! Забавно, правда? Он не чувствует Аbsoluta mortiferum при трансплантации. За него это делают его щупальца. Вот такие дела... Ладно, мне пора. Бывай!

  То, что случилось дальше, описать невозможно. Невозможно потому, что ни в одном человеческом языке нет слов, которые могут в полной мере донести всю суть Аbsoluta mortiferum. Она находится за пределами человеческого понимания, за пределами самой жизни. И Силин прошёл через это от начала до конца. А когда боль ушла, он глубоко пожалел, что не умер.

  Не было ни звуков, ни дыхания, ни зрения. Только чистое осязание. Его тело было гибким, подвижным и продолговатым. Оно растягивалось, извивалось и скручивалось. Силин не осознавал себя ни человеком, ни какой-либо личностью вообще. Ему с самого начала стало ясно: он - лишь часть чего-то. И у него есть функция. Он должен эту функцию выполнять.

  Едва он обрёл это понимание, в его сознание пришла команда, и он её тут же выполнил. Он растянулся и присосался к чему-то холодному и плоскому. Затем поступила следующая команда, и он свернулся в клубок.

  Он не понимал, что с ним происходит, не понимал, кто он и где он. Ему было всё равно. В его примитивном сознании вращалась единственная мысль: 'вечно живой'.

  Эпилог.

  У аквариума стояла хрупкая, белокурая девушка в лёгком летнем платье. На вид ей было не больше двадцати - двадцати пяти. Она улыбалась, глядя на ползающего по дну осьминога. Её всегда забавлял этот милаха, но на этот раз она испытывала исключительное удовольствие.

  Особое внимание Алисы привлекал даже не сам осьминог, а одно из его щупалец. Оно здорово выделялось на фоне остальных. Внешне оно было таким же, как остальные, но то, как неумело и неловко оно елозило по стеклу, как странно и неестественно извивалось, её очень забавляло. Это щупальце будто жило своей собственной жизнью. Профессор Дин сказал, что это временное явление. Просто сознание у этого щупальца ещё не в полной мере освоилось в новой роли. Но пройдёт время и всё наладится. Силин привыкнет и будет быстро и беспрекословно выполнять команды своего нового хозяина. Юншэн останется доволен.

  Осьминог выбросил вперёд то самое щупальце, и присоски расплылись по гладкой поверхности стенки аквариума. Алиса протянула ладонь навстречу, приложила её к стеклу и тихо сказала:

  - С новосельем, дедушка. Надеюсь, ты будешь часто меня вспоминать.

  Она постояла ещё немного, постучала пальцем по стеклу, затем быстро развернулась и зашагала прочь из лаборатории. Туда, где её ждала новая, счастливая жизнь.