Всё это конечно интересно было узнать, но по настоящему важен был один момент во всей этой истории, на помолвку особы царской крови обязаны были приехать кто-то из верхушки инквизиторов, а если к этому времени отправить их братьев кормить червей, то те кто приедет не упустят возможность присутствовать на казни.
Потому и сдался спокойно после того как расправился с ублюдками. Знал, что сразу со мной ничего не сделают, пока не сниму проклятие с любимой дочки Государя, а дальше был уверен, что твари неудержутся от соблазна насладиться казнью.
Выбраться и оказаться в смотровой оказалось вообще просто, кандалы перекрывали доступ только к тьме, а вот к энергии теней нет, попасть на незапланированный приём к Императору мне помогли печати, при помощи которых я мог перемещаться по Изнанке, работали и в реальном мире. Да, требовалось много энергии, но мой резерв после того как гостил у теней заметно вырос, должно было хватить. А саму печать доставить в смотровую вообще было проще простого. Просто у Бельского появилась небольшая татуировка, которую она незаметно напитал энергией и всё.
Всё получилось, остались только мелкие штрихи.
— Уходите или погибнете! Я не оставлю вашу чудную комнатку в целом состоянии — сказал и тряхнул полу дохлых ублюдков. — думаю пора тут сделать ремонт, капитальный!
— Бельский, за мной — скомандовал князь, направляясь к дверям, но в удивлении остановился когда, понял, что за ним никто не идёт — Ты оглох?
— Я увольняюсь, князь, и можешь не дёргать за поводок, он больше не работает — ухмыльнулся Андрей, а потом его руки окутались тьмой — Вам лучше поторопиться и псам своим скажите, что у них отгниют их шаловливые ручонки, которыми они пытаются незаметно достать оружие.
— Вы оба… — Романов замолчал и больше не говоря ни слова направился к дверям, Император поступил также, только на по следок ожёг взглядом, а потом вышел, охрана была более благоразумна, характер не показывала. Когда охраняемые лица оказались в безопасности, они успокоились и просто вышли, даже дверь закрыли за собой.
Стоило нам остаться одним, Андрей посерьёзнел:
— Олег, быстрей, пока они тут лясы точили, я всё запустил, куб уже полностью заполнен газом, зал тоже начал заполняться, давай не тяни.
Я и не собирался, потому шагнул по тьме в куб, сбросил тварей там и вернулся назад. Удобные печати, но энергию жрут просто космос.
— Всё, запускай — сказал ему появляясь рядом.
— Мать твою, никак не привыкну — вздрогнул Бельский — у тебя точно хватит сил вывести нас двоих? А то мне не очень хочется помирать, когда я наконец получил свободу.
— Вот и проверим — ответил поворачиваясь к мониторам — Давай, жги этих сук!
Огонь вспыхнул в кубе мгновенно, картинка на мониторе позволила насладиться зрелищем извивающихся инквизиторов, а динамики оценить то как они умеют орать, но досмотреть не получиться, зал тоже начал наполняться газом, ещё мгновение и всё затопит пламя, а если повезёт, то и рванет к херам.
— Валим, а то зажаримся — крикнул и схватил Бельского за плечо, после чего шагнул на Изнанку, краем глаза замечая как по залу покатилась волна огня, а дворец тряхнуло.
«Нормально так хлопнули дверью» — мелькнула мысль.
Анастасия уже была в своей комнате, когда дворец не слабо тряхнуло, а потом завыла сирена.
— Это ещё, что такое? — посмотрела она на Анну и Наталью, которые были у неё.
— Похоже на взрыв — растерянно прошептала молодая ведьма, вытирая слёзы из своих глаз.
Как бы они не старались, у них ничего не вышло. Приговор с Олега не сняли, но мало этого, им даже не позволили с ним проститься. Вот она и ревела в комнате принцессы, от бессилия, а ещё от того, что снова не смогла ему помочь.
Наталья же всячески пыталась девушку успокоить, но сама была очень сильно зла и раздражена, потому получалось не очень. Принцесса просто была в бешенстве, всхлипы Анны её выводили ещё больше, но она держалась и старалась её не трогать, прекрасно понимая, что та чувствует.
Стоило только Анастасии понять, на что похож этот толчок, а потом докатившийся до них звук, как она мгновенно подскочила и бросилась к неприметной панели над камином, которая выглядела как простой небольшой рисунок в рамке, выцветший от времени, но почему-то продолжавший висеть на своём месте.