Они замерли напротив друг друга. Панцирь смотрел прямо в глаза чудовища, один из которых был сильно повреждён пулей, хотя, вроде бы, всё ещё функционировал. Теперь, в свете утреннего солнца было видно, что по бокам от пасти расположены два небольших выгнутых вперёд отростка, с концов которых сочилась густая тёмно-зелёная слизь. Яд? Скорее, пищеварительный сок, который он впрыскивает в жертву, а потом высасывает переваренные ткани, зубастая акулья пасть при этом — просто атавизм и оружие.
Монстр отчего-то медлил, уж не увидел ли он руки Панциря (тот как раз закатал рукава), почуяв в нём родственную душу? Обычно для спаривания монстры выбирали партнёров со схожими мутациями.
Мушка совпала с уродливой головой, промахнуться с расстояния в пять метров сложно, вот только в результате Панцирь был нисколько не уверен. Он уже не раз попадал в голову, раны от пуль были прекрасно видны, мозг точно должен быть пробит, но никаких признаков скорой смерти он не замечал.
Тут он заметил, что горб чудовища, тот, что остался на месте головы второго прототипа, немного пульсирует, и вряд ли это было дыханием гигантского муравья. Мозг. Он там, вирус справедливо рассудил, что две головы организму ни к чему, а потому ту, что была спереди, оставил, чтобы есть, смотреть и кусаться, а управлял телом мозг, оставшийся в спине. Здесь его прикрывали две неплотно сомкнутые пластины, напоминавшие раковину. Они изредка сходились и расходились открывая отвратительную бледно-розовую мякоть.
Не раздумывая больше, он взял прицел выше и нажал на спуск, надеясь, что броня, закрывающая мозг, поддастся пулям. Она поддалась, из хитинового горба полетели красные ошмётки, ноги насекомого подломились, а передняя голова ткнулась в землю, судорожно клацая зубами.
Но среагировал последний член стаи, метнувшись вперёд, он совершенно позабыл об опасности, при этом у него получилось отбить лапой автоматный ствол, протиснуться в узкий проход и даже оторвать ткань, удерживавшую дверь.
Автомат полетел в сторону, а туша весом хорошо за центнер влетела внутрь, подминая под себя человека. Панцирь тут откровенно сплоховал. Он успел заблокировать пасть предплечьем, которое тварь теперь отчаянно пыталась перегрызть, но не мог достать пистолет, его придавило небольшим порогом.
Он рванул из разгрузки кинжал, шкура у тварей толстая, но ножу обычно поддаётся, особенно, если нож острый и держит его сильная и умелая рука. Клинок с натугой вошёл в шею твари, потом ещё, в лицо ему хлынула густая тёмная кровь, но он не обращал внимания, продолжая вытаскивать нож и снова его всаживать в толстую шею.
Наконец, тяжёлое тело начало обмякать, хватка зубов на руке ослабела, а глаза, что только что горели, как угли, подёрнулись мутной пеленой. С трудом спихнув с себя тушу убитого зверя, Панцирь некоторое время переводил дух. Победа далась нелегко, при падении он сильно ударился головой, отчего в ушах до сих пор звенело, мощные лапы зверя, хоть и обладали короткими тупыми когтями, похожими на собачьи, сильно оттоптали ему рёбра, да и руку зверь едва не выдернул из плеча. Хватая ртом воздух, он дополз до автомата и осторожно выглянул наружу. Гигантское насекомое не подавало признаков жизни. Интересно, подумал Панцирь озадаченно, о чём эта тварь думала в последний момент и почему не напала сразу? Неужели и впрямь думала, как проапгрейдить своё тело за счёт слияния с новой особью?
От подобной мысли его передёрнуло, хорошо, что отбился, а то, чего доброго, простой смертью он бы не отделался. Ещё раз оглядевшись вокруг, он отправился подсчитывать убытки. Ночной бой обошёлся ему почти в два полных магазина патронов и одну гранату, пусть он сейчас довольно богат, но такие случаи следует свести к минимуму, у него тайная операция, а вместо этого приходится прорываться с боем. А впереди будут ещё враги и немало.
Глава одиннадцатая
Четвёртый день он шёл по диким землям. Он сам их так называл, но все, кому довелось тут побывать (и остаться при этом в живых), его в этом поддерживали. Здесь не было тварей, их давно истребили, это был большой плюс, зато здесь водились самые опасные и жестокие хищники планеты — двуногие.
Здесь не было и не могло быть дружественных поселений, да и люди, встретившиеся ему, могли быть только врагами, причём, врагами не абстрактными, которых он интересует только как объект грабежа и, возможно, пища. Были тут и те, кто не прочь поохотиться именно на него, захватить живым и предать замысловатым пыткам. Во время путешествия на запад он тут неслабо наследил, его уже знали по имени и в лицо. Даже если у конкретной группировки нет к нему претензий, его голову с удовольствием продадут заинтересованной стороне.
Само собой, что при таком раскладе ни о каких контактах с людьми не могло быть и речи. Только редкие караваны могли быть дружественными, но и караванщики, зная о местных нравах, скорее всего, вместо приветствия выдадут автоматную очередь. До разлома оставалось всего километров пятьдесят, но это по прямой, а прямых путей тут не было и быть не могло. Он старательно выбирал самые заброшенные дороги, по которым уже много лет никто не ходил, только так можно было избежать нежелательных встреч. Терял время, да, но логика подсказывала, что лучше потерять пару дней, чем не дойти до цели вовсе.
Да и не так медленно он двигался, всё лишнее было оставлено в последнем схроне. То, что осталось в рюкзаке, он понесёт до самого конца, пока не найдёт нужного человека и не направит стопы свои обратно на запад. В конце концов, по замыслу, тот человек как-то прожил ещё целый месяц после своего появления в будущем. Так что пара дней отсрочки его точно не убьёт.
К разлому он предполагал выйти севернее моста, а оттуда потихоньку двигаться по самому краю на юг. Там тоже могли быть бандиты, но обычно им там ловить нечего, просто каменистая пустыня, где ничего не растёт, и нет животных, да и люди там появляются редко.
Оставалось преодолеть последнюю дистанцию, место было не самое удачное. Теперь он постоянно натыкался на следы человека. Прогоревший костёр, порубленные деревья, мусор, кости (в том числе и человеческие), причём следы были относительно свежими, люди были здесь недавно, при этом нисколько не таились, явно чувствовали себя хозяевами. По-хорошему нужно было вернуться и забрать севернее, но он решил рискнуть, тем более, что идти оставалось совсем немного, да и вряд ли здесь будут держать полноценные засады.
Прикинув свою скорость, он сделал вывод, что к разлому выйдет завтра к обеду. Неплохо, времени в запасе останется достаточно, на часах была дата, одиннадцатое число. До тридцатого доберётся обязательно, тем более что на той стороне ему не придётся ни от кого прятаться.
К вечеру, когда он забился в чащу и приготовился к ужину, чуткое ухо уловило какой-то шум. Треск веток и далекий разговор. Слов он разобрать не мог, но тот факт, что эти звуки приближались, его насторожил. Если эти люди просто идут по своим делам, то можно будет тихонько отсидеться. А если они напали на след? Вдруг у них есть собственный следопыт, умеющий вынюхивать следы?
Отложив консервную банку, он перехватил автомат поудобнее, замаскировался, как смог, и принялся ждать. Если эти люди не ожидают нападения, можно попытаться убить их. Он даже раздумывать не станет, ошибки быть не может, друзей у него здесь нет.
Когда они подошли поближе, разговор смолк, да и шаги стали более тихими. Они знают, что он здесь? Панцирь весь обратился в слух. Ещё через четверть часа показались преследователи. Ситуация резко ухудшилась. Их было пятеро, шли они медленно, развёрнутой цепью, так, что скосить всех одной длинной очередью точно не получится. Впереди, согнувшись пополам, шел тот самый следопыт, разглядывающий прошлогоднюю листву. Что там можно было высмотреть, Панцирь не понимал, не иначе, перед ним был ещё один мутант с модифицированным нюхом.
Мутантами были и остальные, справа от следопыта шагал мужик невообразимых размеров. Рост его был нормальным, чуть выше среднего, но в ширину он был необъятным, даже просторная куртка не могла скрыть чудовищной мускулатуры. Никакие анаболики и штанга тело таким не сделают. Как он одевается? Если на заказ только шить. На шее у богатыря висел сильно потёртый пулемёт ПКМ, казавшийся игрушечным на фоне необъятной фигуры хозяина. У остальных были автоматы, и не за плечами, а в руках, держали они их расслаблено, но в любой момент могли вскинуть и открыть огонь. Внезапно следопыт остановился.
— Что там? — спросил один из них, высокий худой мужик, он был абсолютно лысым, зато его голый череп покрывали костяные иголки, Панцирь уже видел такое, только не на голове, а на спине. Того человека звали Ёж.
Следопыт остановился и поднял голову, это был мелкий плюгавый мужик лет сорока, тощей физиономии уже пару недель не касалась бритва, а руки отчего-то сильно дрожали.
— Где-то здесь, — выдал он невнятный вердикт потрясая кистями рук. — Точнее сказать не могу, запах сильный, ведёт в чащу. Сейчас прочешем, если не найдём, скажу направление.
— Вперёд, — скомандовал остальным «ёжик», бывший, видимо, главным. — Серьга, забирай левее, обойди с той стороны.
Собственно, это было последнее, что он сказал, короткая экономная очередь ударила его в грудь, следующим под раздачу попал следопыт, пытавшийся откатиться в безопасное место, но не успел, получил свою пулю и замер. С остальными вышло хуже, он успел задеть гиганта-пулемётчика, но не убил, тот, с невообразимой для своего веса ловкостью, отпрыгнул в сторону и начал палить ещё на лету, приземлившись, он несколько раз кувыркнулся и залёг за толстым стволом дерева. Запоздалая очередь в сторону его товарищей тоже результата не дала, а продолжать перестрелку против пулемёта было заведомо проигрышно. Панцирь скатился на дно неглубокой ложбинки и начал отползать. Бой этот ему не выиграть, надо бежать, тем более, что враги теперь остались без своей ищейки. Только оторваться, а там уже и мост.