"А-а, собралась улизнуть отсюда и больше никогда в чернолаз не прыгнуть! - Некрут "отодвинулся от кривого зеркала" и, ухмыльнувшись, скрестил на груди руки. - Что ж, давай-давай, вот только души твоих родичей у меня останутся, будут объедены и все до одного станут чёрными навьями - уж не сомневайся!"
- А если я приведу тебе мужчину, тогда что?
"Тогда я разорву привязь Мыха и на волю отпущу тебя и твоих родичей. Всех, кроме Улиты, - свет её души Мых давным-давно съел, не вернуть уже".
- А вдруг ты только так говоришь, а потом ничего не сделаешь? Обманешь меня, как Мых?
"Да с чего мне обманывать-то? Сама подумай: на что мне души, коли я человеком стану?"
- А младенцы, коих я исцелила! Может, их тоже отпустишь, раз ничьи души не будут тебе нужны?
"Тело мужеское, ладное, сперва приведи, а там посмотрим! Мало ей собственной души и родичей, слышь-ка?! Торг она тут ведёт!.."
- Но...
"Хватит! - разъярился Некрут. - Слушай лучше, как тело проверить, ибо какое попало мне не пойдёт!.."
Наше время, меньше недели назад
Катя жила одна, год назад строительный универ закончила, получила диплом архитектора, но по специальности поработала всего восемь месяцев. Почему уволилась, рассказывать не стала, ну да Косте это было параллельно: на работу, главное, ей не надо идти, и ладно. Квартиру Кате снимали родители, люди, как видно, далеко не бедные, ибо в деньгах девушка не нуждалась и могла позволить себе, по её собственному выражению, "находиться в свободном поиске".
Костя прожил у неё счастливые сутки и так воспрянул духом, что всё вдруг стало казаться возможным, не просто более-менее нормальная жизнь, но даже полное избавление от каракатицы.
- У меня есть один контакт, - сказала Катя на следующий день, после того, как они, перекусив заказанной на квартиру едой, снова испытали кровать на прочность, и теперь просто лежали, довольные и обессиленные. - Ещё от бабушки остался... но сама женщина не такая старая. Год назад я к ней уже обращалась, девочку одну водила, дальняя родственница. Мать считала, что её дочь одержима.
- Серьёзно? - Костя приподнялся на локте, заглядывая Кате в лицо.
- Ага, - девушка явно не шутила. - Говорила, нормальный ребёнок был, как вдруг изменился до неузнаваемости, такая злость из девчонки восьмилетней попёрла, чуть братишку своего маленького в кроватке не задушила, хорошо мать успела вмешаться. Малыша спасла, но фингал от дочери получила.
- Охренеть! - Костя упал обратно на подушки. - Реально демон вселился?!
- Трудно сказать. Я когда с ней законтачилась, как... живой комок чистого зла почувствовала... но извне он вселился или это её собственная ярость так разрослась?.. - Катя глубоко вздохнула. - Даже не знаю...
- А у меня?
- У тебя по-другому, но... там точно что-то есть, - она дотронулась до его груди.
- Эмбрион чужого!
- Не эмбрион, но чужого, - в своей обычной, прямой, как стрела, манере, ответила Катя. - Проводник, типа, через который этот чужой может менять тебя... Делать монстром... - она замолчала, впиваясь в него взглядом, и вдруг добавила: - И я тоже его боюсь! Хоть он меня пока и не трогает... почему-то.
- Мне уйти? - хрипло процедил Костя.
- Успеешь ещё, - криво улыбнулась она, садясь на кровати, и он вдруг отчётливо понял: она знает про Веру... по этим проводам своим, точно знает! - Ты мне нравишься, и даже очень, но у нас всё равно ничего не получится. Да ты ведь и сам это понимаешь!
- Я... - он хотел, но так и не смог заставить себя соврать насчёт отношений. Вместо этого сказал: - Я реально опасен, и ты сильно рискуешь, когда находишься рядом. Зачем?
- Да хрен его знает!.. Дура? - Катя пожала плечами и взяла с полки смартфон. - А может, адреналинщица - тебе не пофиг? Ничего ведь плохого пока не случилось! А там, глядишь, тётка эта бабкина тебе поможет... - она умолкла, сосредоточенно роясь в контактах.
- Как той бесноватой девочке? - Костя принялся гладить Катю по голой спине. - Она её вылечила?
- Заговорила, скорее... Таисия Николаевна, вот, нашла! Это она зло из той девочки выгнала. - Катя бросила смартфон на полку и повернулась: от Костиных ласк глаза её заблестели, на щеках расцвел лёгкий румянец. - Я попозже ей позвоню.
Далёкое прошлое, приблизительно VI век
Деяна вернулась в деревню сама не своя - давно ей так тошно не было, только в детстве, когда пришлось Некрута камнем огреть...
"Мелкий мышеподобный гадёныш" наверняка видел, что, как только он исцелит отца, у неё откроется "омут" - после разговора с отражением в глазах Тигра, Деяна в этом не сомневалась. Глупым дитём была, потому и не сумела узреть в забавном мышонке корысть, да ещё и столь подлую! Разлучить девочку с родичами, отправив за сотни вёрст от дома лишь для того, чтоб душ побольше привлечь! Собрать урожай великий... Раз за разом её обманывал, ибо всё! всё знал заранее! И про "омут", и что Некрут умрёт, если оторвать у него кусок запасателя. Но тут появился Тигр - вот же промашечка! - мальчишка-то взял и спасся! На том Мых и погорел...
А Деяна снова попала в силки. Теперь уже к Тигру. И вести на убой теперь ей придётся не мальчика, а мужчину! Новая плата за родичей... Так и выходит, что стоит однажды отдать что-то тьме, как её требы начинают расти, словно снежный ком. Не зря ж говорят: коготок увяз - всей птичке пропасть!..
О, вот уже и болото! - обрадовалась Деяна, ступив на первую кочку среди водно-моховой зыбкости, - быстро, однако, она сюда добежала. Сами принесли ноги, без всякого усилия, - правильно старая ведунья ей подсказала.
Как посмотрела в глаза, так сразу и молвила: "Иди-ка ты, милая, Даждьбогу поклонись, испроси помощи! Глядишь, и облегчатся муки твои тяжкие".
"Да с чего ж мне мучиться-то, Ракита-матушка?" - дивясь её прозорливости, сторожко спросила Деяна.
"Не постичь мне того, - покачала седой головою старуха. - Стрела Перуна в тебе особую силу зажгла, и никто прозреть тебя не сумеет, вижу только: неладно тебе, душа сильно болит. - Её коричневое от солнца и ветра, изрезанное глубокими морщинами лицо казалось вырезанным из дерева, как лики Богов на капище. - Вот и сходи к холму, пусть Даждьбог и навьи Пращуры на тебя взглянут! Поймут они правду сердца твоего, и узнаешь, что дальше делать..."
По кочкам Деяна добралась до круглого холма-острова, где, в самой серёдке, рос вечный дуб в три обхвата, с ветвями, толщиной с человека. От древнего могучего дерева до края холма - в любую сторону полторы сотни шагов. Старшие говорят, Бог жизни здесь спускался на землю - даровать людям свет и тепло, отчего и взросло сие древо, единя небесную и земную тверди. Прямо на стволе его явлен лик самого Даждьбога - он глядит на восток. Вот крутой его лоб, два ясных глаза и борода с усами, кончики в кору спрятались, ниже - солнцеворот с живительными лучами, а под ним - тут только надо позорче всмотреться! - можно узреть и руку, в коей повелитель здоровья и урожаев держит сноп спелых колосьев.