И здесь он, Вадим Александрович, оказался прав: ребята узнали помер телефона и адрес у профессора Синицына. Правильно, поблагодарим Петра Филимоновича. А вы, точно, ребята милые. Чистые. Неиспорченные. Оставайтесь такими и дальше. Чтоб жизнь вас не замарала. Пусть она будет лучше и чище, обновления неизбежны, а с н е г а т и в н ы м и явлениями поведут наконец решительную борьбу, я в это верю. Главное — сохранить бы на земле жизнь, тогда мы сделаем ее поприглядней. Верно говорю, студенты?
А с Машей произошла внезапная и удивительная перемена. Она разулыбалась, расприветилась, стала предлагать гостям чай с тортом. Но студенты мужественно отказались, откланялись. Вадим Александрович особенно их не удерживал, а вот Мария Николаевна уговаривала остаться, почаевничать, полакомиться. Что это на нее напало? Искренно? Ребята понравились? Либо притворяется? Хотя зачем ей, спрашивается, притворяться? Она не притвора, она женщина прямая. Даже слишком. Ее прямота подчас оборачивается прямолинейностью. По крайней мере, по отношению к мужу. Да ты что, Вадим Алексаныч, никак жалуешься, или, по-Витюшкиному, ж а л и ш ь с я? Ни в коем разе, это я просто так, прошу прощения…
Заявился Витюшка — с расквашенным носом. И оба они, забыв про все, бросились к нему, забегали, засуетились. Раздели, разули, умыли в ванной, уложили с холодным компрессом на диванчик, но на их сбивчивые расспросы сын ответил уклончиво:
— Как разбил? Да так… Разбил — и все…
— Господи, как можно просто так расквасить нос? Кровь еле остановили. — Маша сильно разволновалась, щека пошли бурыми разводами.
— Давай выкладывай, — Вадим Александрович был поспокойнее. — Выкладывай, чтоб впредь быть осторожней…
Витюша мялся, вздыхал, потом начал объяснять: катался на ледяной дорожке и упал. Но Вадим Александрович почуял неладное, сказал строго:
— Давай не ври. Ты же врать не приучен. По глазам вижу…
Тогда Витек признался: подрался с мальчишкой, со старшеклассником, тот приставал к девочке из их класса, Витек вступился. И получил, натурально. Мирошников подумал: «Понятно, почему все девочки класса приглашают нашего сыночка на день рождения… Заступник и рыцарь!» А Маша запричитала по-старушечьи:
— Хулиганье! Бандиты! Ты его опознаешь? В милицию пойдем! Как его зовут?
— Не скажу, — твердо произнес сын. — Ты же сама учила: доносчику первый кнут…
Маша беспомощно развела руками, Вадим Александрович сказал:
— Ты поступил как порядочный человек, когда вступился за девочку.
И вспомнил запись в отцовском дневнике, где описывалось происшествие в первую послевоенную новогоднюю ночь. И еще вспомнил рассуждение отца о порядочности. Он писал примерно так: студенты меня спрашивают, какие качества ценю я в человеке больше всего, и я отвечаю: порядочность, ибо она включает в себя мужество, честность, правдивость и так далее, короче говоря, — все положительные качества включает в себя. Пожалуй, отец прав, я тоже так думаю.
— Надо было позвать на помощь взрослых, а не лезть очертя голову самому, — сказала Маша, и только теперь от пережитого у нее выступили на глазах слезы.
— Взрослых не было…
— Не перебивай, когда тебе говорит мать, чертенок! — крикнула Маша и заплакала уже в голос.
— Черта упоминать нехорошо, — с Машиной въедливостью в тоне сказал Витюшка, и мать уставилась на него.
— Ладно, давайте все успокоимся, — сказал Вадим Александрович примирительно и тут почему-то припомнил: девчушка-студентка, говоря об отце, смотрела не на него, а на Машу, не оттого ли и отмякла она, стала чай предлагать?
17
— Одолел дневники и письма? — спросила Маша.
— Одолел.
— И какие же выводы из прочитанного?
— Выводов нету. А принять к сведению принял.
— Что именно принял?
— Отцовскую жизнь…
— Ну и хорошо… Просьба к тебе: в субботу у нас в учреждении субботник, возьми на себя заботы о Витеньке, в школу отведешь, встретишь, покормишь, вместе затем погуляете…
— Это все выполню с удовольствием, — сказал Вадим Александрович. — Только объясни, какой субботник? Внеочередной? Кто придумал? Зачем?
— Слишком много сразу вопросов. — Маша чмокнула его в щеку. — Отвечаю по порядку, товарищ Мирошников… Придумало субботник начальство. Чтобы разгрести бумажные завалы, навести порядок в столах, в шкафах, отчетность подогнать.