Как видим, в ноте также речь идет о превентивности, но она, эта превентивность, носит иной характер, здесь под прикрытием фальшивки скрывается агрессивность Германии.
В нынешних условиях продолжатели и двойники геббельсовской пропаганды, используя новые хитрости, проповедуют главным образом советскую превентивность, пытаясь изобразить СССР агрессором, а Сталина представить покорителем мира, этаким Аттилой. Например, небезызвестные волкогоновы, резуны. эросы и другие вещатели в своих публикациях пишут о возможной провокации Сталина, ссылаясь при этом на обнаруженный секретный документ Г. К. Жукова от 15 мая 1941 г. В волкогоновской интерпретации содержание Жуковского опуса умышленно дается избирательно и обрывается на полуслове.
«Секретно.
Председателю Совета Народных Комиссаров
Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза
Учитывая, что Германия в настоящее время держит свою армию отмобилизованной, с развернутыми тылами, она имеет возможность предупредить нас в развертывании и нанести внезапный удар. Чтобы предотвратить это, считаю необходимым ни в коем случае не давать инициативы действий германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие родов войск…»
Иначе говоря, Жуков «предлагал Сталину за пять недель до начала войны радикальное решение: нанести удар по изготовившимся к броску германским войскам»[2].
Далее Волкогонов пишет, что это было «смелое, политически чрезвычайно острое решение». Но «вождь» был сверхосторожен и никаких следов на документе не оставил. Что можно сказать на этот счет?
Лукавит бывший политработник, хитрит, в любом поветрии чудится ему политический сквозняк. Даже ошибку Жукова, которую сам он признал впоследствии, лжеисторик пытается использовать против Сталина, г-чтобы очернить его. Не познав азы военной науки, не владея элементарными понятиями военного искусства и стратегии, он, обнаружив «Соображения…», сделал преждевременные выводы.
Если внимательно прочитать полный текст «Соображений…», то в нем нет четко выраженного стратегического замысла войны. Даже не указано, кто и зачем писал документ? Какое отношение к нему имел Сталин? Чем закончилась жуковская превентивность? Наконец, как сам маршал Жуков реагировал на свое творение? На эти вопросы автор не дал ответа. У него было одно желание: показать, что Сталин вынашивал агрессивный план «упредить и атаковать!» — больше ничего.
Другой писатель, Клим Эрос, в газете «Независимое военное обозрение» (2000. № 46) рассказывает также о секретном документе Жукова по подготовке превентивной войны СССР против Германии. Автор пишет, что задание Жукову на разработку плана было дано лично Сталиным в середине апреля 1941 г., доложен он был 17 мая. Копия плана якобы каким-то образом оказалась на Западе в виде рукописного текста на 15 страницах и карты-схемы на 7 листах. Эрос делает вывод, что советский лидер готовил упреждающий удар по Германии и мечтал о завоевательном походе в Европу. Тем самым «Сталин преднамеренно спровоцировал гитлеровскую агрессию против СССР».
Аналогичные суждения на этот счет были высказаны в публикациях Резуна, Уильяма Спору, писателя В. Карпова и др. Все известные мне превентивные сценарии, несмотря на их разнообразные изложения, имеют одну цель — умышленно оклеветать Сталина: будто бы он готовил упреждающее нападение на Германию, чтобы разбить вермахт в стадии его боевого развертывания, поэтому и дал указание Г. К. Жукову подготовить соответствующий план удара и доложить ему лично об этом.
На самом деле все происходило по-другому. Позволю себе сделать небольшое отступление в интересах понимания общей ситуации.
5 мая 1941 г. Москва. Кремль. Сталин выступил с речью перед выпускниками военных академий. Это было первое антигерманское выступление советского лидера после заключения пакта Молотова — Риббентропа о ненападении. Время было предгрозовое. Гитлер, по существу, перестал считаться со Сталиным. Немецкие войска напали на Югославию и Грецию. В Москву все чаще доходили прямые угрозы о подготовке нападения Германии на СССР. В народе открыто говорили о приближающейся войне. «Опять эти германцы в нашу сторону смотрят, — рассуждали мужики, — значит, придется снова схлестнуться».
2