— Вдруг загрызут с голодухи? — не удержалась я от комментария.
Мне достались два удивлённых взгляда. Один от воблы, которая не понимала о чём я, а другой от дракона, который явно не думал, что его реплику кто-то услышит. Наблюдая за выражениями их лиц, я не удержалась от смешка. Уж слишком забавно они выглядели.
— Кто?
Всё же любопытство, женская черта характера, присущая даже пожилым, высушенным годами строгих диет дамам из высшего общества. Особенно, когда двое в комнате знают, что происходит, а она каким-то образом оказалась не в курсе происходящего.
— Тараканы конечно, — солнечно улыбнулась я, проглотив очередную ложечку вкуснейшего из когда-либо пробованных мной десертов. Кажется, мне стоило подружиться с поваром гораздо раньше. Возможно, мне было бы намного проще примириться с пытками последней недели, если бы меня так кормили. — Такие большие, с лоснящимися панцирями и длинными подвижными усиками.
Леди Матильда поперхнулась своим капустным листом, и сама едва не сравнялась с ним цветом лица. Ох, какие мы нежные. Пусть это недостойно, но я не могла удержаться от этой маленькой мести своей мучительнице. Не убивать же её в конце концов за то, что она исправно делала свою работу всё это время. Пусть она и не пришлась мне по нраву.
— Простите, я вас покину, — едва слышно выдавила из себя вобла, спешно поднимаясь из-за стола. — Что-то я себя неважно чувствую.
Мне достался полный укоризны взгляд Лорда Самаэля. А я что? Откуда мне было знать, что у неё столь слабые нервы? И вообще, откуда берутся такие неженки? Сабрина, та вообще мне тараканов и дохлых крыс в еду подкидывала, чтобы подпортить настроение, а тут я о них только упомянула.
— Что? — нервно огрызнулась я, впрочем, чувствуя себя виноватой.
— Зачем ты её третируешь? — со странным выражением на лице, осведомился мужчина.
Что радует, разочарования или злости я в его глазах не заметила. Как бы я не относилась к вобле, отношения с работодателем мне портить не хотелось. Моргул знает, что от него можно ожидать.
— Я не думала, что она так нервно отреагирует на вполне безобидную фразу. Как она вообще с такими нервами живёт.
— Она Леди, до мозга костей, — наставительно объяснил мужчина. — Они не привыкли к подобным темам. Тем более за столом.
— Ну я же не о стадиях разложения трупа повествовала, а так, о тараканах, — мне осталось только недоумённо пожать плечами. В который раз за ужин.
Оказывается, оскорблять собеседницу, называя её уродиной — можно. Можно угрожать расправой. А вот о тараканах говорить нельзя. Странная у них логика. Кривая какая-то.
— Запомни, ты больше не среди наёмников. Тебе стоит следить за словами.
— Да, Лорд Самаэль. Как прикажете.
Вот не буду я с ним ссорится. Себе дороже. А воблу всё-таки жалко. Пусть она мне не нравится, и мне частенько хотелось самолично её придушить, но ведь не от хорошей жизни она такой стала? Что ещё можно чувствовать к человеку, столь неприспособленному к миру, в котором она живёт, кроме жалости?
И вообще. Я ещё присматриваюсь и принюхиваюсь. Пока что, дракон меня забавляет. Из него выйдет сносный работодатель. Главное — правильный контракт.
Бал дебютанток. Как много в этой короткой фразе. Парочка служанок взялась за меня с самого утра, и шесть часов спустя, я только зубами скрипела от бешенства. Отросшие до середины спины волосы завили в тугие локоны, и длинными шпильками с полудрагоценными и драгоценными камнями подняли в высокую причёску. Меня даже накрасили, покрыв кожу толстым слоем белой пудры, чтобы скрыть так и не смывшийся смуглый оттенок кожи.
Глянув на себя в зеркало, я пришла в ужас. Яркие румяна, двумя чахоточными пятнами горели на щеках, брови закрасили, как и ресницы. Боги, что за уродство они из меня сделали? Показаться в таком виде среди людей? Да я лучше сдохну.
— Пошли вон, — едва не рыча от обиды и досады, я принялась ожесточённо разбирать башню из волос, которую эти садистки соорудили на моей голове.
Какой ужас.
— Но Леди, мы ещё не закончили, — испуганно заблеяли девушки, а Леди Матильда поднялась с кресла, где сидела всё это время.
— Леди Николетта, — она сделала упор на первое слово, словно пытаясь напомнить мне о новом статусе. — Юной девице не пристало так разговаривать со слугами.