Печатаемые ниже 15 писем поэта — недолгая история последнего соблазна Георгия Иванова, его попытки извлечь нечто осязаемое из постылой литературной кормушки. Правда и то, что в это время он уже смертельно болен и писать что-либо, кроме стихов и писем, ему физически трудно. Как раз перед началом новых переговоров с «Возрождением» в 1956 году Одоевцева несколько раз сообщает Роману Гулю: «Жорж очень болен вот уже скоро месяц, и я совершенно ошалела от страха и усталости. <…> Он целый день лежит в полусне и только стонет» (16 мая); «Он так слаб, что не разговаривает и даже не читает…» (18 мая); «Жоржу <…> стало немного лучше, но писать сам он еще не может» (3 июня); «Я <…> успела кое-что прочесть Жоржу (ему еще запрещено читать)» (9 июня)[8]. Сам Георгий Иванов в отправленном 9 июля письме к Гулю характеризует свое состояние еще резче: «Две недели собирался Вам ответить и все не мог. Это результат “лечения”, которому я подвергся. Меня, как здешний эскулап выражается, “спасли”, но ценой того, что я стал идиотом. Этому лечению сопротивлялись все настоящие доктора, до того меня пользовавшие, и были правы — результат налицо»[9].
Переговоры с «Возрождением» начались незадолго перед тем, в июне. Вел их со стороны журнала Игорь Константинович Мартыновский (Мартыновский) — Опишня, секретарь редакции с марта 1956 г. по май 1960 г. (с № 51 по № 101). В молодости, в чине подпоручика, он участвовал в добровольческом движении, был тяжело ранен в бою под Каховкой. Уже в эмиграции окончил Николаевско-Алексеевское инженерное училище и Свободный университет в Софии. В Париже занимался общественной работой. Как литератор печатал прозу и литературные очерки о Пушкине, Лермонтове, Чехове, и др. преимущественно в том же «Возрождении» (под фамилией Опишня). Родился он очевидно около 1900 года, умер в 1965 году. Ни в каких других известных нам письмах Георгия Иванова, ни в каких его публикациях имя этого конфидента поэта не встречается.
Оригиналы писем хранятся в библиотеке Йельского университета[10]. Письма печатаются по новой орфографии которой Георгий Иванов пренебрегал до конца дней, с исправлением — без оговорок — явных описок и с приведенной в порядок пунктуацией, которой поэт также пренебрегал всю жизнь. При этом сугубо индивидуальные особенности авторского правописания мы оставляем в неприкосновенности. Авторские подписи и подчеркивания в письмах выделены курсивом. Ответные письма Мартыновского-Опишни к Георгию Иванову нам неизвестны. Вряд ли они и сохранились.
Публикация, подготовка текста и примечания А.Ю. Арьева
Георгий Иванов. Письма к Мартыновскому-Опишне
28 июня 1956
Beau-Sejour
Hueres
Var
Многоуважаемый
Игорь ……ич,
Извините за обращение — давно знаю Ваше имя, но отчество, к сожалению, мне неизвестно.
Благодарю Вас за Ваше любезное письмо. Отвечаю лично за себя — жена моя как раз накануне получения Вашего приглашения, уехала с друзьями в автомобильную поездку. Она должна вернуться через несколько дней и, конечно, сейчас же Вам ответит.
Очень рад, что Вы собираетесь поднять «Возрождение» и искренно желаю успеха. Что касается до возможности моего сотрудничества в нем, я охотно бы возобновил его в том же виде, как при покойном Мельгунове. Я, как Вы вероятно знаете, вел одно время критические страницы, под общим подзаголовком «Литература и жизнь». А. О. Гукасов одобрял мою работу. Мне пришлось ее прекратить по «несходству характеров» с Мельгуновым. Получив по уходе Мельгунова приглашение Абр. Осиповича возобновить сотрудничество — я сейчас же откликнулся на него, но тут, с места в карьер, у меня произошло недоразумение с намечавшимся в качестве нов<ого> редактора г. Виттом[11]. Таким образом, собственно с «Возрождением» у меня не было никаких столкновений и, как и прежде, я искренно уважаю это издательство как последовательно русское и антисоветское и, понятно, охотно приложу, насколько это в моих возможностях, руку к поднятию его культурного уровня. Если мое предложение Вас устраивает, пожалуйста, сообщите сколькими приблизительно страницами ежемесячно я смогу располагать и к какому сроку они должны быть доставлены. Тогда поставлю Вам кое-какие побочные вопросы и дело с концом.
Приймите уверения в моем искренном уважении. Искренно Ваш
Георгий Иванов
11
Скорее всего, имеется в виду один из братьев де Виттов — Дмитрий Львович (1896–1963) или Лев Львович (1897–1961). Оба участники Белого движения, с 1920 г. в эмиграции, жили во Франции, оба писали на военные темы.