Рассказала Варвара Литовченко
Зоя Сергеевна Первушина. На допросах не проронила ни слова
Моя прабабушка Зоя Сергеевна Первушина родилась в 1923 году, в составе агитбригады ушла на фронт со студенческой скамьи. С фронта доходили письма об успехах отряда, но случалось, что доходили и горькие известия. Одно из них – о моей прабабушке.
Находясь с одним из отрядов в тылу врага, она до последнего патрона прикрывала раненых товарищей, но была схвачена гитлеровцами. На допросах, несмотря на пытки, не проронила ни слова. Дошли сведения, что ее зверски замучили фашистские палачи. Многие газеты, в том числе «Комсомольская правда», поместили ее фотографию, посвятили ей статьи, а в родном городе Иванове установили бюст в краеведческом музее.
Однако судьба оказалась милостивой. Благодаря чистой случайности моя прабабушка осталась жива. Ее спас русский хирург, который прооперировал ей раненую руку и помог бежать. Изнеможденную и почти умирающую Зою Первушину нашли в Белоруссии партизаны отряда «Славный». Выходили девушку, и она осталась в составе партизанского отряда до конца войны.
После войны вернулась в институт, но раненая рука не позволяла полностью овладеть специальностью. Через боль и мучения она продолжала тренировки, что в итоге помогло разработать руку и закончить обучение. После института и до конца своих дней она работала учителем физической культуры в школе-интернате Горловки Донецкой области. Зоя Сергеевна считала себя счастливым человеком: она выжила на той войне. И встречаясь на День Победы с однополчанами, чувствовала себя той молоденькой девушкой, которой довелось защищать Родину.
Рассказал Георгий Доцоев
Ирина Николаевна Полянская. Помогала раненым
Моя прабабушка Ирина Николаевна Полянская родилась в 1926 году в подмосковном селе Ромашково в семье Марии Митрофановны и Григория Алексеевича Водопьяновых. После ареста папы девочку удочерил крестный отец. На фронт, в 415-ю стрелковую дивизию, которая вела тяжелые бои за удержание плацдарма на левом берегу Днепра, прибыла в начале октября 1943 года.
Девушку зачислили на довольствие и выдали обмундирование. С гимнастеркой и юбкой как-то обошлось – удалось подогнать их. А вот с шинелью получился полный конфуз: пришлось закатывать рукава, а при ходьбе ноги путались в ее длинных полах. Через несколько дней все пополнение, прибывшее в дивизию, принимало присягу.
Ирина Николаевна рассказывала: «В начале ноября 1-й Белорусский фронт, в который входила наша 61-я армия генерал-полковника Белова, перешел в наступление. На участке фронта, где вела переправу через Днепр наша дивизия, река была перерезана островами. Мы перебирались по понтонам, а то и по двум дощечкам. Ледяная вода доходила до колен, а на календаре был ноябрь. Как только переправились на правый берег, начался минометный обстрел. Мы залегли, благо берег был крутой, – это нас и спасло».
Военная служба Ирины продолжалась: она научилась перевязывать раненых, помогать им в трудную минуту. Часто дежурила в перевязочной или сортировочной палатке медсанбата, работала в полковых пунктах первой помощи. На ее глазах умирали бойцы… А по вечерам в свободную минуту медсестры пели для раненых о любви, о семье, о Родине.
…Потери были большими. В августе 1944 года дивизию отвели во второй эшелон в район Белостока. Заговорили, что могут отправить в тыл на переформирование. Но эшелон пошел в Прибалтику. Предстояла операция по уничтожению Курляндской группировки немцев. На небольшом пространстве все было забито воинскими частями: у опушки леса – самолеты, рядом в лесу – склад боеприпасов, слева – землянки летчиков, справа – два медсанбата. И вот, когда все пришло в движение, начался безумный, страшный артобстрел. Била дальнобойная артиллерия немцев, причем била как раз по тому месту, где стояли наши войска. Снаряды ложились точно в цель. Обезумев от этого ужаса, Ирина уткнулась головой между корнями огромной сосны. Когда после артобстрела остатки дивизии проходили мимо своего командира, у него в глазах стояли слезы!
Потом была Варшава… Берлин… «Дорогие мои, – писала Ирина домой из Германии 22 апреля 1945 года, – вот сейчас, когда я пишу эти строки, наши передовые части уже в Берлине. Я не могу спокойно писать – дошли мы, дошли и пока живы!»
«…Я ехала через Берлин, – вспоминала прабабушка. – На куполе рейхстага развевалось знамя нашей Отчизны. И я счастлива, что миллионная частичка скромного солдатского труда моей семьи есть в нашей Великой Победе…»