— А можно на «ты»? — решилась я наконец.
А.И. поспешно кивнул.
— А… Саша… Ты…
Ручка в его руке перестала рисовать стрелочки.
— Скажи мне… Если стрелка моргает… Это что?
Саша неподвижно смотрел на нарисованную им картинку. Мне показалось, что он думает совсем не о правилах дорожного движения.
— Если стрелка моргает, это значит, что она скоро погаснет…
Я закрыла глаза. Мы сидели в салоне в полной тишине, и я думала о стрелке, которая рано или поздно всё равно погаснет…
29
Все инструкторы автошколы, научив своих подопечных азам вождения, разрешали им после этого ездить по учебной площадке самостоятельно. Саша не вышел из машины ни разу.
— Эй, Санёк! Чего ты там расселся? Вылезай! Она сама всё умеет.
— Мне тут мягче, — отшучивался мой инструктор, и мы ехали дальше.
Проходя мимо преподавательской, я услышала:
— Зачем он с ней катается? Она вроде бы нормально водит.
— Чтобы не убежала, наверное.
— Ну, приковал бы наручниками, а сам отдыхать.
— Не поможет. Ты её видел? Она себе руку отгрызет, как волчица, — заявил старший мастер.
И всё же, почему он не выходил из машины? И он больше ни разу не похвалил меня. Видимо, водила я всё же скверно…
30
Меньше всего машин и гаишников в городе в четыре часа утра. Это очень удобно, особенно когда нет прав.
Тренироваться я решила во дворе своего дома. И разумеется, задним ходом. Откидываться назад и разворачиваться в машине всем корпусом, положив одну руку на спинку пассажирского кресла, — это очень эффектно.
Первые полчаса прошли успешно, и я осмелела. Если бы мои соседи не спали в этот ранний час, меня бы точно сдали в милицию. Я выписывала на задней передаче кренделя и восьмерки, и скорость движения всё возрастала.
Я сделаю змейку задним ходом! Я буду работать в цирке! Я попаду на «Формулу-1»! Я проеду в полуметре от угла дома! Я не впишусь в арку всего лишь на сантиметр…
Саши рядом не было, и тормозить оказалось некому. Передний бампер крякнул и аккуратно оторвался от машины. Выбравшись из-за руля, я первым делом порадовалась тому, что мой прогноз оказался верным: я действительно не вписалась в арку всего лишь на сантиметр.
Тревога пришла позже, когда через несколько часов я снова села за руль учебной машины. Она отказывалась ехать.
31
Автомобилю всегда передаётся душевное состояние водителя. Когда он взволнован, рассержен, расстроен, машина ведёт себя точно так же.
— Что случилось? — спросил меня Саша через пару минут после начала занятия.
— Я сломала свою машину, я оторвала от неё бампер: раз — и всё! — кажется, мне удалось скрыть свою досаду за ребяческой бравадой.
— Зачем? — удивился он.
— Не знаю, я ещё не решила, зачем, — так же по-умному ответила я.
В городе Саша попросил меня ехать поближе к припаркованным у тротуара машинам. Хотя обычно я держала меньшую дистанцию, в этот раз я нахмурилась:
— Слишком близко.
— Понятно, — заметил он и закинул руки за голову, — Да, знаешь, эти машины такие хрупкие. У нас в автошколе ученики что только не ломали. Один с коробкой передач расправился — так дёргал, что выломал прямо с корнем. А другой рулевое колесо оторвал. У нас столовая раньше была, так вот он прямо в столовую с этим колесом заявился. Да-да, так и сидел за столом прямо с колесом. Все просто жуют, а он ещё и рулит.
Я нахохоталась до слез, и мои страхи рассеялись.
32
Потом мы несколько дней разговаривали обо всём понемногу и, в общем-то, ни о чём. Я научилась молчать, когда ему хочется тишины, и понимать его указания с полушёпота.
В Сашином голосе проскальзывали бесконечная нежность и терпение.
По радио пел Дассен:
Если бы можно было вернуть какие-то мгновения своей жизни обратно, я вернула бы именно эти.
33
Обычно на уроки вождения я брала конфеты-леденцы. Как-то я их забыла и спросила, нет ли у него с собой сладкого. Саша поспешно открыл бардачок и вытащил из него точно такую же конфету, какие я ела всегда.
— Случайно оказалась, — словно невзначай заметил он.
Я положила леденец в рот и спустя пару минут высунула язык. Отражение языка в зеркале заднего вида было ярко-оранжевым.