— Станковский, чтоб мне сдохнуть! — ахнул один из сопровождавших майора милиционеров. Майор философски покачал головой.
— А я-то думаю, чем это наш агент, черт бы его побрал, занимается? Так это и есть тот бандит, которого вы обезвредили? Блестящая операция. Станковский, как вы умудрились даже не заметить, кто вас запер?
«Бандит», явно сконфуженный, стал навытяжку.
— Меня застали врасплох, гражданин майор. Когда я подошел, ни единой души тут не было, вот только какое-то шевеление под крыльцом почудилось. Я осмотрелся вокруг и заглянул внутрь. Ни звука не было слышно, а потом вдруг стукнуло, грюкнуло — и с концом. Дверца чертовски плотная оказалась.
— А почему вас тут не было, когда приехала машина?
— Докладываю, что я докладывал, что преступники поехали на Повсин, и решил обойти огороды сзади — проверить, не подъедут ли они окольным путем. А потом услышал рокот мотора и вернулся, но никого уже не было, рокот удалялся, а тут все по-прежнему было тихо.
— Мы могли так ездить за ними до Судного дня... А теперь пусть уважаемые гражданки покажут нам эту дыру. И впредь прошу не ловить наших сотрудников милиции.
Подруги потеряли дар речи еще в момент выхода «бандита» на свободу. Выйти из остолбенения им удалось с большим трудом. Тереска подошла к мощеной плитами дорожке у стены дома и ткнула пальцем. Только под третьей показанной ею плитой обнаружилась глубокая яма.
— Как там? — поинтересовался майор. — Порядок? Товар на месте?
— Целый склад, гражданин майор. До самой фундаментной стены. Лаза в дом нет, обыкновенная стенка.
— Все проверьте и уезжайте. Странно, что здесь до сих пор все спокойно. Ладно, хватит с нас сюрпризов, уезжаем...
Состояние ошеломленности не помешало Тереске заметить, что вся операция во дворе происходила без всякого шума, незаметно для посторонних глаз, и это при том, что сюда понаехало на машинах немало людей. Но все они как сквозь землю провалились, а машины растворились в темных закоулках. Подивившись этому и успокоившись насчет успеха операции, Тереска наконец вспомнила о бесформенной куче, ожидающей их на шоссе.
— Но у нас... - Неуверенно заикнулась она. — Мы не можем... Нам надо забрать дрова.
— Какие дрова? — вскинулся майор.
— Наши. Они остались на шоссе... Мы сюда приехали за дровами.
Майор обернулся к Кшиштофу Цегне с вопросительным выражением лица. К слову сказать, до сих пор он старался не замечать Цегну, что само по себе было фактом тревожным.
— Что это значит? — спросил он. — Разве они здесь были не по договоренности с вами?
Кшиштоф Цегна сразу почувствовал, что эта минута — решающая для его жизни и карьеры. Он уже перед тем сообразил, что его подозревают в привлечении к сотрудничеству посторонних, к тому же несовершеннолетних, и что это подозрение сводит на нет все его заслуги.
Предельно мобилизовав свой умственный потенциал, Кшиштоф Цегна кратко, четко и ясно изложил суть происшествия. Лицо майора заметно прояснилось.
— Сынок, если ты всегда сможешь так попадать в десятку... — сказал он с теплотой в голосе, — если тебе всегда так будет везти... Ну что ж, надо будет хорошенько о тебе подумать!
— Перестань все путать, - сурово сказала Тереска. - У Энея сыном был Асканий и отцом — Анхиз, а не наоборот. Своего отца Анхиза он вынес на спине из пылающей Трои, а его сынок Асканий трусил рядом, поджав хвост. Насчет хвоста — это уже мое предположение.
— Все эти имена на «А» у меня вечно путаются, — пожаловалась Шпулька. — Агамемнон, Алкивиад, Ахилл, ахейцы, вдобавок еще и Архимед! Целая прорва!
— Это только в Греции, не переживай. В Риме не были так зациклены на одной букве алфавита.
— Ну да! А Атилла?
— Подумаешь, один Атилла! И причем тут он, это же пятый век! Да и то такой фрукт, что его трудно с кем-то спутать.
Подруги сидели в комнате Терески и вместе зубрили историю, поскольку Шпульке казалось, что в компании этот предмет у нее усваивается легче. Газель никак не унималась, а при случае заодно третировала и соседку Терески по парте.
Обеих вдохновлял на труд роскошный букет роз. Цветы стояли посреди стола в пятилитровой банке, потому как для такого огромного букета во всем доме не нашлось подходящей вазы. Точно такой же красовался дома у Шпульки в окружении кактусов.
Цветы принес Кшиштоф Цегна через неделю после операции в Виланове. Кшиштоф Цегна прямо-таки светился счастьем и в благодарность за помощь рассказал им в подробностях об окончательной ликвидации банды контрабандистов. Загадка безмятежного спокойствия, так долго царившего в доме шизофреника Салакшака, открылась тем же вечером, и заслуга в этом самого Кшиштофа Цегны превзошла все мыслимые ожидания.
Именно Кшиштоф Цегна внес бесценное предложение. После снятия показаний с Терески и Шпульки, после доставки в дом Кемпиньских, с привлечением сил милиции, пресловутой кучи дров, после прощания со своими ретивыми помощницами Кшиштоф Цегна, не иначе как осененный свыше, настоял на том, чтобы произвести разведку в притоне на Бельгийской. Ему удалось в свое время подслушать пароль, позволявший проникнуть в это логово азарта, и с согласия начальства он воспользовался этим, в результате чего стал свидетелем удивительной сцены.
Кшиштоф Цегна повествовал увлеченно и весьма образно.
— Отправились мы туда с поручиком без всякой определенной цели, просто посмотреть, что там происходит. У поручика была рация, а пароль о медсестре сработал безотказно. Явились в гражданском, конечно. И надо же, аккурат в самый разгар — везде деньги, только на одном кону четверть миллиона, доллары валяются как мусор, глаза у всех горят, - вдруг вламываются двое субчиков. Тот ваш любимчик из Тарчина и еще один, блондинистый такой, вы его не знаете, зато у нас он на примете. «Милиция, — говорят, — руки вверх!». И поручик обалдел, и я тоже. Сгребли все подчистую, игроки только глазами хлопали, ни один даже не пикнул. Мы еще немного из вежливости посидели, поручик передал по рации все, что видел, а я его кашлем прикрывал, такой приступ изобразил, как будто у меня коклюш. Никто, слава Богу, не обратил внимания — мало ли что бывает на нервной почве. Не успели бедолаги опомниться от первого налета, а тут и наши подгадали. Вот где началось светопреставление! Больше всего распотрошили того типа из Виланова, весь был набит деньгами. Пришел как раз отыгрываться после крупного невезения. Жутко богатый, можно сказать с пеленок торговал валютой. Еще при оккупации начинал, а садоводом только прикидывался...