Во всей этой истории самым обидным для Терески было то, что покушавшиеся на ее жизнь злодеи оказались обыкновенными людьми, и романтическое очарование подстерегавшей на каждом шагу опасности развеялось как дым. Чем теперь заинтриговать Богуся? Что у нее осталось? Проза жизни, и ничего больше...
- Но ведь они же за вами ездили, - сказал Кшиштоф Цегна со злостью, вызванной внезапным уколом в безымянный палец.- Значит, следили. Следили или нет?
- Может, за нами ездил кто-то другой, может эти два случая никак между собой не связаны?
- Все-таки будьте добры рассказать нам всю историю как можно подробнее.
С большой неохотой, но подробно Тереска изложила всю историю сбора саженцев, разумеется, ни словом не обмолвившись о том, какого они со Шпулькой дали маху. Участковый и Кшиштоф Цегна слушали ее так внимательно, что она стала кое о чем догадываться. Замолчав, она подозрительно взглянула на них.
- А в чем дело? - спросила она. - Никаких бандитов не обнаружилось, а вы ими интересуетесь. В конце концов преступники они или порядочные люди?
- Смотря кто, - буркнул Кшиштоф Цегна и стиснул зубы от огорчения закололо в том самом месте, откуда он все шипы уже вытащил.
- Всякое бывает, - сказал участковый.- Как только вам попадется эта машина, номер вы помните прекрасно, немедленно нас об этом известите. Нам это очень важно.
В сердце Терески вновь пробудилась робкая надежда. Может, все-таки бандиты существуют, и опасность по-прежнему угрожает ее жизни? Во всяком случае, от сотрудничества с милицией отказываться не стоит, это занятие увлекательное.
Подходя к своему дому, она увидела у калитки братишку.
- Знала бы ты, какую я видел машину! - восторженно сообщил ей Янушек. Спортивный "ягуар"
последней модели, красный, а салон обит черной кожей, фары йодные...
- Ага, кстати о машинах, - перебила его Тереска, вспомнив, что брат прямо-таки помешан на автомобилях.- Ягуар ягуаром, а вот если ты увидишь "фиат" с номером Великой французской революции...
- Ты что, сдурела? - в свою очередь перебил ее Янушек, останавливаясь перед дверью. - Какой еще номер у Великой французской революции? Нумеровали королей, а не революции!
- Я про дату говорю. Номер "фиата" совпадает с датой Великой французской революции!
- И какая же у этой революции дата? Тереска, уже взявшаяся за ручку, укоризненно взглянула на брата.
- Что у тебя в дневнике по истории?
- Не твое дело! Мы сейчас Польшу проходим. Тереска пожала плечами и надавила на дверную ручку. Дверь не открывалась.
- Тысяча семьсот восемьдесят девятый год. Только вместо единицы - пятерка. Пятьдесят семь - восемьдесят девять. Где у тебя ключ?
- В кармане ветровки.
- А ветровка где?
- Дома висит. А буквы какие?
- Инициалы Шпулькиной тети? "WG". А я оставила ключ в сумочке, а сумочка лежит у меня на письменном столе. Если бабули нет, мы в дом не попадем.
- Бабули нет, она вчера еще говорила, что вернется поздно. Давай попробуем через двор. "WG" пятьдесят семь - восемьдесят девять? Темно-синего цвета, да? Видел я сегодня этот "фиат".
- Да ну! - изумилась Тереска. - Где? Янушек соскочил со ступенек, решив обойти вокруг дома.
- Он стоял возле "ягуара". Номер я запомнил, потому что я все номера запоминаю, а у этого цифры были такие же, что и у "ягуара", только шли в обратном порядке. А на кой тебе этот "фиат" нужен?
- Мне он ни на кой не нужен, а вот милиция им интересуется, - ответила Тереска, следуя за ним. - Заперто? Может, где-нибудь окошко открыто?
- Если бабуля выходила последней, то все окна и двери замкнуты герметически, как в подводной лодке. Проникнуть в дом можно только через трубу. А почему милиция интересуется этим "фиатом"?
- Не знаю. Кажется, потому, что он за нами ездил. Господи, что же нам делать? Я есть хочу. Надо быть последним кретином, чтобы держать ключ в кармане, запертом в доме.
- Сама хороша! В сумочке! Ишь, сумочку себе завела! Я надеялся, у тебя есть ключ, ничего, думаю, подожду немного...
- А я надеялась на твой ключ, ничего, думаю, брат уже из школы вернулся...
- Давай стекло выбьем, а?
- И не вздумай! Кто за него платить будет? Ничего не попишешь, придется подождать маму.
- Я тоже голодный!
- Что же делать? Может, в магазин пойти и купить хлеба? У меня есть два злотых.
- У меня тоже есть какая-то мелочь. Неужели никак нельзя в дом проникнуть?
Тереска, пожав плечами, безнадежным взглядом обвела наглухо закрытые окна. Янушек почесал в затылке.
- Часа полтора придется ждать, не меньше. Ладно, пошли в магазин. Но свой умственный багаж я оставлю тут.
С этими словами Янушек запихнул портфель с книжками под ступеньки кухонного крыльца. Поколебавшись, Тереска последовала его примеру. До продовольственного магазина было рукой подать, а денег как раз хватило на четыре булочки и газировку.
- А почему ты говорила, - начал Янушек, чуть не подавившись черствой булкой, - что этот самый "фиат" за нами ездил. За мной ничего не ездило.
- За мной и Шпулькой. Всю воду не выпивай, оставь мне половину!
- Ну и черствые же попались булки! А почему он за вами ездил?
- Не знаю. Ты должен пойти в милицию и рассказать, где ты его видел. Где ты его видел?
- На Бельгийской. Когда осматривал "ягуар". Из него как раз вынимали какие-то свертки.
- Из "Ягуара"?
- Да нет, из "фиата".
- А что ты делал на Бельгийской?
- Все тебе надо знать! Опускал в ящик купоны "спортлото". И что же, мне явиться в милицию ни с того ни с сего, добровольно?
- Ты хочешь, чтобы тебя туда привели под конвоем?
- А сама ты пойти не можешь?
- Да ведь не я же видела "фиат", а ты!
С булочками и газировкой они расправились быстро. Родной дом по-прежнему оставался для них недостижимым, и неведомо было, когда появится кто-либо из домашних с ключом. Терескино репетиторство начиналось только в пять, надо было как-то убить время. Посему они решили сходить в милицию вместе.
Участкового на месте не было. Кшиштоф Цегна, получив информацию, чуть не расцеловал Янушека, который показался ему самым чудесным парнишкой на свете. Оттопыренные уши и веснушки на носу лишь усугубляли его неземное очарование. Кшиштоф Цегна расспросил мальчика, какого точно размера и формы были пакеты, вынимаемые из "фиата", где и когда это происходило, и у него словно крылья выросли. Явившийся через полчаса участковый тоже оценил важность сведений.