Шпулька позволяла тащить себя до тех пор, пока не вспомнила, что Тереска лелеет в своих объятиях воровскую добычу. Она тут же уперлась обеими ногами, но через секунду вспомнила и то, что они собирались отдать украденный сверток милиции, и, наверстывая упущенное, рванулась вперед - как раз в тот момент, когда Кшиштоф Цегна притормозил, чтобы спросить, в чем дело. Шпулька налетела на него, оттоптав ему ногу и боднув головой в нос. У Кшиштофа Цегны потемнело в глазах, и путь к славе внезапно показался ему исключительно тернистым.
С Тереской они столкнулись через несколько шагов.
- Что происходит, черт подери? - налетела она на подругу. - А, это вы... Я как раз оттуда выбралась, но не через дом, там кто-то торчал в подъезде. Чем ты занималась, кто там был? Я слышала, о чем они говорили, но ни фига не поняла.
- О чем они говорили? - встрепенулся Кшиштоф Цегна.
- "Э, нет,- говорили, - просто какая-то соплячка свидание тут назначила, школьница еще, а шляется по ночам". А потом добавили: "Парня не знаю, никогда его не видел, болтался тут, видно, ждал ее". А потом еще: "Что значит любовь..." Остальное не доскажу, не хочу выражаться. Какое свидание, о чем речь?
Кшиштоф Цегна был доволен собой. Еще бы, действия его оказались безошибочными и спасли ситуацию. Досада на несносных девиц почти исчезла.
- Пойдем отсюда, - твердо скомандовал он.
- Минутку! - столь же твердо произнесла Тереска. - Мы хотим сделать чистосердечное признание. Шпулька, ты уже сказала? Мы совершили кражу. Вернуть не можем, уповаем только на вас...
Второй раз за этот вечер участкового вытащил из дома телефонный звонок. В отделении милиции его ждала необычайно возбужденная троица. С ангельским терпением участковый выслушал три сбивчивых рассказа, покачал головой и повздыхал.
- Вы, я вижу, задались целью лишить пожилого человека покоя, - обреченно сказал он. - Понять не могу, почему я трачу свое время на то, чем мне и заниматься-то не положено... Давайте по порядку, а то пока я уяснил лишь две вещи. Во-первых, что ты, сынок, влез не в свой район и что ходишь в брюках. Тот бандит за колонной - это ты? Так не годится. Бельгийской занимается Квятковский, придется завтра с ним объясняться. А во-вторых, - что Черному Метю кто-то подбросил в машину сверток, а уважаемые дамы его стибрили. А от меня, значит, требуется отпущение грехов. Говорите, какой-то тип в сером "опеле"? Номер запомнили?
- Битва под Грюнвальдом, - не задумываясь доложила Тереска.
- Вы и впрямь уверовали, что по городу разъезжают сплошь исторические даты?
- Нет, конечно, но вообще-то... Номер начинается с пятерки. Пятьдесят четыре - десять. Жолибож. То есть я хотела сказать "WI".
- Ладно, давайте поглядим, что в свертке. Наверняка надо будет вернуть владельцу. К вашему сведению, я и сам не знаю, как тут выкручиваться.
- Может, выкручиваться и не придется, - туманно протянул Кшиштоф Цегна, который в вопросе кражи был всецело на стороне подруг. В душе он одобрял их поступок, на который сам никогда бы не осмелился.
Участковый перерезал шнур.
- Вернем или не вернем, а проверку запротоколируем как положено, - сурово сказал он и снял обертку.
Кшиштоф Цегна от изумления даже присвистнул. Тереска и Шпулька замерли и вытаращили глаза. Участковый бывалым взглядом рассматривал несметное количество великолепно упакованных швейцарских часов.
- Да, дела...- протянул он после затянувшегося молчания. - Сомневаюсь, что владелец признается в такой пропаже. Нехорошо получилось...
- Кто же мог подумать?.. - сконфуженно буркнул Кшиштоф Цегна.
- А надо было думать. Если уж ты, сынок, взялся за гуж, о чем тебя, кстати, никто не просил, так будь добр, предусмотри все до мелочи. Как теперь раздобыть улики? Надо было оставить ему это добро, установить слежку, поглядеть, куда он его денет...
- Столько раз уже выслеживали - и ничего...
- Может, у него товара тогда не было. А в этот раз был. Хватило бы сфотографировать... Того субъекта из "опеля" опознаете?
Тереска и Шпулька, не отрывавшие глаз от невиданного зрелища, испуганно вздрогнули.
- Мы не хотели... Мы не думали...- запричитала Шпулька.
- Мы думали, там что-то незаконное, - сокрушенно подхватила Тереска. Честное слово, мы не собирались красть часы!
Участковый удивился.
- Так вы считаете, что добро приобретено законно? Вы перехватили у преступников солидную партию контрабандного товара, теперь уж нечего скрывать. Если вас никто не видел, то, чует мое сердце, сейчас у этой братии разгорается серьезная свара. Крысь, сынок, надо бы этим воспользоваться. Звони майору, он наверняка еще не спит. И садись писать рапорт! Заодно и протокол составим, уважаемые дамы нам его подпишут. Так вы опознаете того субъекта из "опеля"?
Тереска уже начала понимать, что их воровство обернулось вроде бы вовсе не воровством и даже есть надежда завтра утром попасть в школу.
- Да, конечно! - с готовностью подтвердила она. - Мы можем описать его прямо сейчас, пока еще помним.
- Я не помню,- расстроенно призналась Шпулька.- Он у меня сливается с тем симпатичным, к которому цеплялась нахальная девица.
- Помнишь, помнишь! Ты только сосредоточься. Старый такой...
- Точно, - обрадовалась Шпулька. - Лет сорок, не меньше. Ага, еще перчатки.
- И серый костюм.
- И, наверно, брюки... - буркнул участковый, записывая за ними.
- Что? Ну да, брюки. И волосы. Без лысины. Ежиком. И лицо как блин. Не совсем, нос, конечно, торчал, но вообще плоское. Да и нос тоже приплюснутый. Верно?
- Приплюснутый, - подтвердила Шпулька, сосредоточенно наморщив брови. - А еще ухо... Участковый перестал писать.
- Одно? - подозрительно спросил он. Шпулька кивнула головой.
- Одно. То есть нет, два! Но одно было какое-то не такое... Багровое и вроде бесформенное. Тоже плоское...
- Точно! - оживилась Тереска. - Расплющенное! Причем только одно!
- Которое?
- Правое. Левое у него обыкновенное.
- А волосы ежиком какого цвета? Черные, светлые?
- Под цвет костюма. Серые.
- Наверное, с проседью, - сообразила Шпулька. - Черные с проседью - вот и показались серыми.
- Что еще? Глаза, зубы?
Тереска покачала головой.
- Не требуйте от нас невозможного. Мы ведь его видели при слабом освещении. Глаз не разглядели, а зубы он не скалил. Высокого роста, примерно, такого, как Скше... как этот пан, в меру упитанный.