— Нет. Реально спас. — выражение лица Николая оставалось безучастным. Он продолжал смотреть невидящим взглядом и, похоже, говорил сам с собой — Опоздай я минут на пять — и был бы у нас утопленник …
— … и на завтра первые полосы местных газетёнок пестрели бы заголовками …
— … у него уже пол-лица в воде было. Представляешь, мужик лежит в ванной в полнейшей отключке. Вода через край льется … Благо, этот толстяк харю отъел. — Николай в подтверждение продемонстрировал жестом рук размеры отъевшейся «хари». — Правая щека растеклась по бортику ванной и одну ноздрю закрыла. Дышал только через другое сопло. Минута-другая, шевельнулся бы и ушёл бы под воду.
Шутить желание прошло. В воздухе повисла молчаливая пауза.
— Ну, давай, рассказывай.
— Да чего рассказывать? Сижу с утра у себя, план на следующую неделю прикидываю … Часов в десять из бухгалтерии звонят: «у нас с потолка вода капает!». Прихожу к ним, а там уже струёй бежит. Ведро для мусора подставили и сидят, ждут. «Чего ждёте?» — спрашиваю. — «Задницу оторвите, да на второй этаж сгоняйте, посмотрите, кто вас заливает». А тут ещё и компьютерщик наш, из соседнего кабинета нарисовался: «У меня тоже с потолка течёт». Жопу отрастил, в игрушки целый день рубится. Лень подняться, посмотреть, что происходит.
— Сам-то небось, аки пчёлка целый день порхаешь, присесть некогда … — дежурная шутка повисла в пустоте. — Да ладно, к тебе же, как к авторитету, обратились — попытался было вернуть разговор в нормальное русло. Всё-таки вечер пятницы, хотелось разгрузки. — Ну да речь не о том. Дальше-то чего?
— Чего-чего… Пошёл я на второй этаж. Горничную этажа с собой прихватил. Идём в номер. Никого. Только из ванной комнаты шум воды. Ну, думаю, просто кран не закрыли, или, того хуже, трубу сорвало. Заходим в ванную, а там картина маслом: голый мужик без признаком жизни и вода через край… Тут сзади грохот. Горничная в обморок шлёпнулась. Кого спасать? Хорошо, она маленькая. Я её на кровать отнёс. Бегом назад. Мужика под мышки чуток приподнял и по щекам пару раз шлёпнул. Вот приди я минут на пять позже — утоп бы клиент, как пить дать, утоп! У него уже лицо на половину под водой было, а он в полнейшем отрубе. Этот гусь один глаз открывает: «Ты кто?» Я ему чуть ли не матом ору: «Ты что ж наделал! Потоп нам тут устроил!». А он мне: «Я купаюсь».
Побежал я в комнату горничной. Нашёл аптечку, взял нашатырь. Прибежал, привёл её в чувства. Охранник нарисовался. Ему бухгалтерия тоже позвонила, мол, ступай, разберись. «Чего — говорит — где у вас тут труп?» Горничная опять в обморок. Я ей ещё нашатырю.
А тут и постоялец в одном полотенце из ванной выходит: «А чего это вы в моём номере делаете?» Ну, охранник: «Раз драки нет, то я пошёл». Мы с горничной тоже ушли. Мужик собрался и на ресепшн, выписываться. Ему говорят, мол, залил, за ремонт плати. А он, «с какого перепугу? у меня сухо!». Видать, после нашего ухода прибрался. Администратор сходила в его номер, а там, как после влажной уборки. Только в самой ванной куча мокрых полотенец. Зубами скрипнула, но придраться не к чему.
А после обеда хозяйка нарисовалась. В жизни по пятницам бабушка в гостинице не появлялась, а тут примчалась на разборки. Вызывает меня и говорит: «Почему с постояльца деньги не стряс на ремонт?» А как я мог это сделать? Кто я такой? «Теперь будешь ремонтировать своими силами. И за свой счёт!». Получается, субботу-воскресенье кабинеты подсохнут, а с понедельника начнём всё приводить в порядок. Материалы самому покупать и с мужиками договариваться о сверхурочке.
— А ты ждал, что тебе медалью «За спасение утопающих» наградят? Ещё и преми- …
Николай вскочил на ноги, сделал шаг в моём направлении да так и застыл, подавшись всем корпусом вперёд:
— Да только представь себе, — перебил меня на полуслове, переходя на повышенный тон — как какой-то ухарь продвинутый собирается в наш город и ищет где бы переконтоваться денёк-другой. Поисковик выдает ему нашу «Звезду», а следом пару-тройку заголовков типа «вчера в гостинице утонул …», или загадочная смерть при странных обстоятельствах в гостинице …». Я уже молчу про всякие следственные …
Накатившая волна обиды не дала Николаю закончить фразу. Он опустился на свою лавку и отвернулся. Тишину нарушал только шум воды в душевой.