— Вы знати Бена Уильямса? — спросил Томас.
— Нет, — ответил Эсколм. — Прочитал о нем на прошлой неделе. Поминальная служба была сегодня, так?
— Да.
— Круто ему досталось.
Это неуместное замечание вывело Томаса из себя, он решил поскорее завершить разговор и поинтересовался:
— Дэвид, вы хотели поговорить со мной о чем-то определенном?
— Что ж, это самое смешное. — Голос, доходивший, судя по всему, по сотовому телефону, был проникнут весельем, как будто речь действительно шла о чем-то смешном, но только Томас в это не поверил. — На самом деле я просто не знал, к кому еще обратиться. Понимаю, прошло много лет. Мы потеряли друг друга из виду, но я хочу знать: кто еще из моих знакомых читает Шекспира?
Томас нахмурился и переспросил:
— Шекспира?
— Да, — подтвердил Эсколм. — Мне нужна кое-какая помощь по этой теме.
Он чуть ли не хихикнул над явной абсурдностью своей просьбы, и у Найта мелькнула мысль, не разыгрывают ли с ним какую-нибудь шутку. Быть может, их там целая группа, только что с поминальной службы, сгрудились вокруг телефона и стараются не взорваться от смеха, разыгрывая своего бывшего учителя…
— Несомненно, Дэвид, среди ваших знакомых есть и другие, кто также читает Шекспира, — заметил Томас.
— Возможно, — согласился Эсколм, даже не пытаясь увиливать. — Но вы ведь писали по нему докторскую диссертацию, правильно? Я этого не забыл. Вот почему вы были таким хорошим учителем.
Томас усмехнулся этой непоследовательности.
— Я ее так и не закончил. Все это было давным-давно. Почему бы вам не переговорить с кем-нибудь с кафедры английского языка?.. Я запамятовал, что вы окончили.
— Бостонский университет! — ответил Эсколм, на мгновение искренний в своем удивлении. — Вы же сами помогали мне в него поступить, помните?
— Конечно, — пробормотал Томас.
Бостонский университет, его альма-матер, откуда он в конце концов сбежал, чтобы преподавать в средней школе, дома, в Чикаго, стараясь отгородиться от причитаний своих преподавателей о растраченном таланте, как поступил и со своим трещавшим по всем швам браком.
«Все это было так давно…»
Почва под его браком перестала колебаться. На какое-то время. Мысленно вернувшись к разговору с Куми, Томас рассеянно подумал, когда же они снова увидятся.
— Так или иначе, но я не очень-то подружился там хоть с кем-то, — говорил тем временем Эсколм.
— А как насчет Рэндолла Дагенхарта? — спросил Найт. — Он по-прежнему работает в университете?
— Кажется, да, — чересчур поспешно подтвердил Эсколм. — Дагенхарт у нас преподавал, но это был общий курс. Мои работы он не проверял. Так что я в конце концов проводил больше времени на театральном факультете. Но вам я, конечно же, доверяю.
В его голосе снова прозвучала нервозность. Томасу это не понравилось.
— Спасибо, но… — начал было он.
— Я говорю совершенно серьезно, — перебил его Эсколм. — Это очень важно.
После чего он вставил кое-какие автобиографические сведения, доказывая свою правоту. Рассказ о том, что Дэвид защитил диссертацию по английской литературе, затем работал в маленьком, но разборчивом агентстве, откуда его пригласили в издательскую компанию, крупнейшую в стране, удивил Томаса только тем, что в очередной раз, как это всегда бывает в подобных разговорах, дал понять, сколько же времени утекло незаметно. Томас ничего не понимал в издательском мире, но слышал о литературном агентстве «Вернон Фредерикс», пусть даже только о его киноотделении, сотрудников которого регулярно благодарили на церемониях вручения премии «Оскар».
— Не понимаю, какое это отношение имеет к Шекспиру, — сказал Томас. — Да и ко мне, если честно.
— Мистер Найт, уверяю, ни с чем подобным вам еще не доводилось сталкиваться. Честное слово. Я хочу, чтобы это были вы.
Томас помолчал, потом спросил:
— Что вы от меня хотите?
— Мне надо показать вам кое-что. Я остановился в гостинице «Дрейк». Номер триста четыре.
Найту вдруг стало не по себе, причем так, что не передать словами. У него возникло желание сказать, что он провел жуткий, изматывающий день, разбираясь с последствиями того, что утром обнаружил труп, прислоненный к окну его кухни, но от одной только мысли о том, что придется рассказывать об этом, ему захотелось поскорее все забыть.
Чуть помедлив, Томас просто спросил:
— Когда?
Глава 5
Положив трубку, Найт сразу же вошел в Интернет и набрал в поисковой системе «Эсколм. Литературное агентство „Вернон Фредерикс“». Он и сам не мог сказать, что ожидал найти, быть может, статью в «Чикаго трибьюн» о местном пареньке, который выбился в люди. Но Томас обнаружил профессионально выполненную страничку. Холодные голубые и серые тона окружали такую же качественную похвальбу о литературных наградах, завоеванных талантливым неназванным сотрудником, и длинный перечень ссылок. Внизу были указаны отделения ЛАВФ: Нью-Йорк, Лондон, Лос-Анджелес, Токио и Нэшвилл. В Чикаго такового не было. Выбрав нью-йоркское, Томас открыл список сотрудников.