Рик шлепнул себя по лбу и сердито посмотрел на смеющегося Лайсина, успевшего убрать ладонь.
– Не стоит показывать свое невежество. Если о чем-то не знаешь, спроси!
– Ох, – в глазах старшего родственника все еще прыгали веселые искры, – как ты себя не любишь! Теперь на милом личике останется синяк…
– Хочешь, сделаю такой же под твоим глазом? – Рик потер наливающуюся шишку, а потом тоже сел и довольно потянулся. – Когда поплывем обратно, моли духов о том, чтобы эти птички не заметили в воде твою голову. Она как раз поместится в раскрытую пасть, где полно острых зубов. Один укус… и нету моего насмешничающего родственника.
– Хайсо! Этот юноша меня пугает! – Пожаловался Лайс, глядя на лежащего между ними Хайсо. Хоть глаза мага были закрыты, его губы то и дело кривила легкая улыбка. – Скажи ему, как вспомнивший всё, что летающие аллигаторы – плод его воображения!
– Кстати, настолько реалистичного, что я на нем летал. – Посмотрел на Лайсина Рик.
– О-о-о… да у тебя точно тепловой удар! – Покачал головой Лайсин. – Пойдем, я окуну тебя головой в прохладную водичку.
– Лучше выйди на берег и помаши пернатым ручками. – Рик оперся на локти. – Ну, чего же ты медлишь? Докажи, что я ошибаюсь!
Лайсин встал. Потягиваясь, он дождался, пока Рик успокоится и прикроет глаза. А потом, в два прыжка очутившись с ним рядом, рывком поднял тело и взвалил себе на плечо. Парень от неожиданности даже закашлял. Но Лайсин, хохоча и стараясь, чтобы тот не выкрутился, бегом спустился к воде и бросил туда парня. Только Рик слишком хорошо владел своим телом. Сомкнув пальцы на шее родственника, он увлек его за собой. Шум и крик был такой, что разомлевший в теплой траве Хайсо поднялся и неспешно пошел к берегу.
А на мелководье, пытаясь притопить друг друга, перемешались две руки, две ноги и орущие головы, опутанные светлыми мокрыми волосами. Посмотрев на родственное безобразие, Хайсо вошел в воду. Намотав на каждую руку по косе, он разъединил отплевывающихся драчунов. Но те, перемигнувшись, вцепились ему в руки. Теперь в теплых волнах качались три косы: две светлые и одна темная.
– Ну что, Хайсо, – две пары серых глаз, прищурившись, смотрели сыну дома Токо в лицо. – Есть тут сулины или нет?
– Бесы ненормальные. – Проворчал Хайсо. – Как же я не люблю Фортисов! Вечно кто-то из них норовит испить моей кровушки…
– Да ладно! Мы просто хотели тебя расшевелить. – Выболтал тайну Лайсин. – Какой-то ты задумчивый после общения с чарами.
– Наверно. – Согласился маг. – Вероятно, понял, как мы уязвимы для тех, чья энергетика сильнее. Пойдемте на берег. Хочу кое-чем поделиться и подумать о будущем.
– О своем?
– О нашем, Рик. Поверьте, парни, через некоторое время вам тоже будет не до шуток.
Усевшись на краю света и тени, Хайсо убрал пальцами со лба начинающие подсыхать пряди и вздохнул.
– Я вспомнил опыты, которые, с милостивого соизволения Короля, проводили духи дома Фортис над людьми. Это было… ужасно. Вы, наверно, не знаете, но в царстве духов тоже есть своя иерархия. Кто-то, умный, формирует видимый мир и оказывает влияние на ход событий. Кто-то подчиняется приказам, занимаясь тем, что великие сочли важным, но для себя не интересным. А есть мелкая шушера. Так вот… Король, следуя вложенным в его голову мыслям, решил сотворить универсального солдата. Кому это было нужно? Отнюдь, не Исайтору. Как я и говорил, мы очень уязвимы ментально. То есть, внушаемы. Для чего духам понадобились солдаты? Все просто: они снова собрались воевать с чарами. Никак владыки земли не могли смириться с поражением от кучки залетных нахалов. Именно для этого им понадобился скованный магией дух. Кстати, байка о том, что его под землю упекли Фортисы, в корне неверна. Это сделали в начале времен сами духи. Скажем, передел сфер влияния… – Хайсо невесело улыбнулся. – Ну а теперь перейдем от общего к частному. Нас таких было человек двадцать – талантливых молодых магов. Но первым все же стал неродной внук Исайтора – нынешний Король Герден. Ему было около восьми лет, когда вместилище души, наравне с ней, вернее, ее подвинув, занял дух одной из низших иерархий. После чего у мальчишки были страшные видения, раздвоение личности… Так душа боролась с духом. А Исайтор наблюдал, как ребенок сходит с ума. И это продолжалось до тех пор, пока Герден не встретил тебя, Лайс, и Рочена. Ему было очень тяжело, а тебе – еще тяжелее. Ведь находясь в сумеречном состоянии, он издевался над тобой… Что я рассказываю – сам все помнишь. Но ты жалел его, чувствуя, что с ним что-то не так. Ведь когда сознание прояснялось, он сам ужасался содеянному и просил у тебя прощения. Но потом, когда вы стали молодыми людьми, в расшатанную психику вмешалась физиология. Сколько он нанес тебе ножевых ударов? Но… неважно. – Хайсо вдруг увидел расширившиеся глаза Рика. – Успокойся, малыш. Тебе повезло родиться гораздо позже и вдали от столицы. Помнишь, Лайс, что сшивать тебя пригласили молодого, но очень талантливого хирурга Рочена? Конечно же, ты не помнишь. Но твой друг детства все понял. После операции он нашел Гердена и поговорил с ним… по-мужски. После этого тебя отправили в Тамт, а Герден, найдя, наконец, фиксирующий сознание стержень, стал следить за твоим другом. Ему стало гораздо легче. А ты, еще во дворце спасавшийся наркотиками, вдруг ощутил себя ненужным. Дальше ты про себя знаешь, поэтому вернемся ко мне и остальным бедолагам. Ты еще служил своему принцу, когда над нами поставили опыт по слиянию с духами. Могу сказать, что хорошо понимаю Гердена. Это было настоящим адом. Когда сознанием овладевали духи, мы, как бешеные псы, бросались друг на друга и дрались, пока удовлетворенный увиденным Король или управляющий его мозгами дух не прекращали кровопролитие. Со временем дух и душа, проникая друг в друга, позволяли сознанию запоминать отданные приказы и им следовать. Знаю, ваша Служба искала тех, кто подорвал буровую и Северный аэроэкспресс. Могу сказать, что меня там не было. Но ауры тех, над кем провели эксперимент, стали похожи… Кто там был, я не знаю. – Хайсо подтянул к груди колени и обнял их руками, стиснув добела пальцы. – Мне тоже давали задания. Да, я убивал, не испытывая никаких угрызений совести. У меня был приказ, и я должен был его выполнить, даже если бы меня резали на части. Вот так. А потом, как самый удачный образец, отправили сюда.