Рик, вывернувшийся из-под руки Лайсина, ринулся вперед. Оттолкнувшись босой ногой от земли, он подскочил к окну, подтянулся на руках и исчез внутри. Остальные побежали через входную дверь.
И вот все жители дома собрались в пустой комнате. Ни Юши, ни чар в ней не было. Две кровати со смятыми простынями все также стояли у противоположных стен. Штаны юного чары, вместе с рубашкой, сиротливо висели на стуле. А носочки с туфлями стояли внизу. Лиэн снова заплакала.
– Не надо. – Рик, смахнув с лица волосы, уселся на кровать Лайса. – Не нужно плакать. За него, в отличие от всех нас, можно только порадоваться: ведь парень нашел свой путь. А мы все еще идем извилистой тропой сквозь сумрак неведения. Хо… Идите к себе. Обними свою любовь покрепче, чтобы она могла почувствовать защиту и успокоиться. А потом, уже завтра, вместе продолжить жизнь.
– Да, Рик. – Мужчина подхватил хрупкую Лиэн на руки. – Тьма скоро рассеется. Ты тоже отдыхай.
– Спасибо. – Улыбнулся молодой маг. Когда они остались с Лайсином только вдвоем, он поднялся.
– Ты куда?
– Пойду на берег моря. Сейчас там красиво. Ночные светила, соревнуясь между собой в блеске, любуются собственным отражением в волнах. Звезды, чье сияние по сравнению с ними совершенно незаметно, шепчутся о непристойной, с их точки зрения, похвальбе. Море вздыхает о безответной любви к суше, а ночные птицы охотятся за светляками.
– Оказывается, ты ценитель прекрасного? Или просто меня игнорируешь? В любом случае, я пойду с тобой. Подожди немного, захвачу пару пледов. Под утро поднимется туман и станет сыро.
Два мага, надев кофты и легкие туфли, вышли из дома и медленно направились вдоль спящих домов туда, где о несбыточном грезило море. Усевшись на травянистом мысу плечом к плечу, они молча любовались закатом лун и постепенным пробуждением новой зари, протянувшей к ним едва заметную дорожку. Рик вздохнул и прислонился к Лайсину головой.
– Родственник! – Тот повернул лицо и подул на светлую стриженую макушку. – Неужели спишь?
Не ответив, парень склонился и медленно сполз вниз.
– Ну, мальчиков в кроватку мне носить не приходилось. – Задумчиво почесал затылок Лайс. – Впрочем, и ни к чему.
Осторожно расстелив плед под спину, он откинулся назад, пристроив голову Рика себе на плечо. А вторым пледом укрыл их обоих сверху.
– Думаю, на сегодня катаклизмы закончились. Снег идет в горах, а ливни – над центральной частью Соединенного Королевства. Здесь же – беспечное лето. Спи, Рик и не волнуйся. Однажды, я тебе обещаю, мы во всем этом разберемся.
Глава двадцать третья. И снова в дорогу
***
И снова дорога уводит меня в те края,
Где счастлив я был и узнал, что такое потери.
Тепла я не ведал… Теперь у меня есть семья,
Что любит и ждет, мне желая удачи, и верит.
***
Молодой маг проснулся от ощущения какой-то жесткой и холодной поверхности под своим боком. Еще болела шея от слишком высокой подушки. Поморщившись, он скатился куда-то вниз, а потом открыл глаза.
– М-море? – Локоть уперся в помятую траву. – И как я здесь очутился?
– Доброе утро… или день, вроде как племянничек. – Раздался за спиной голос Лайсина. – Твоя голова оказалась такой тяжелой, – мужчина, кряхтя, приподнялся и потер плечо рукой, – что у меня на груди образовалась вмятина.
– Лайс? – Рик сел и, подняв кверху руки, потянулся. – Надеюсь, твои объятия были только родственными. А почему мы спим тут?
– Неужели забыл? – Серые глаза заискрились весельем. – Вчера мы дали друг другу клятвы верности…
– Чего? – Рик с усилием потер лицо и выбрался из-под пледа. Подойдя к самой оконечности возвышавшегося над морем мыса, он полюбовался на сверкающие в лучах поднявшегося светила волны и обернулся к скрестившему ноги Лайсу. – Надеюсь, они были произнесены от чистого сердца. В-общем, спасибо, что не оставил меня одного. Я все вспомнил: огонь, Юши, чары… Знаешь, Лайс, это было… страшно.
– Почему ты обрезал косу? – Поинтересовался тот.
– Юши попросил. Его плоть сгорала в магическом огне. А мои волосы казались ему снегом. Прости, но больше не хочу об этом вспоминать. Вставай, Лайс! Я сложу пледы.
Выбравшись из-под ветвей дерева на солнце, родственники посмотрели друг на друга.
– У меня такое ощущение, – задумчиво сказал Лайсин, – что я вернулся в далекое детство с ночевками у костра и сражениям на рыцарских мечах, выломанных в ближайшем кустарнике.