– Под музыку всегда делаются самые искренние, самые честные признания в любви, идущие из глубины сердца. Прошу вас, встаньте и вспомните те чудесные мгновения, когда каждый из вас был счастлив!
Кармель, уже сидевшая за роялем, мягко коснулась пальцами клавиш и заиграла вступление к одной из самых популярных песен о любви. Послышался шорох отодвигаемых стульев. В круг рядом со сценой вошла новая, только что зарегистрированная в ратуше, пара. Молодой мужчина в синем, с золотом, халате и красной шапочке на черных волосах держал за руки хрупкую, похожую на распустившийся розовый цветок, супругу. Ее халат и рубаха были белыми с серебром, а розовые шаровары украшала красная вышивка. В волосах ярко сияла диадема. Кармель, глядя на них, улыбнулась и запела.
– Мы с тобою знакомы как будто сто лет. Из прекрасного звездного сада принесу для любимой волшебный букет… Лишь в тебе моя жизнь и отрада!..
Откуда-то сверху на молодых посыпались лепестки. Родственники довольно кричали и хлопали в ладоши. На улице, распустившись огненными цветами, взорвался фейерверк.
Карьера Кармель в ресторанном бизнесе началась.
Глава восьмая. Рик и Юши
***
Казалось, что некуда падать… Лишился всего,
Что жизнь составляло мою, увлеченье и дело.
Но все изменилось: я встретил его, одного…
Он мир распахнул до неведомых прежде пределов.
***
Пока Юши подметал и возил мокрой тряпкой по старым половым доскам, Рик снова отправился к ближайшему пустому дому. В этот раз он хотел осмотреть его более тщательно. Понятно, что на овощи с крупами рассчитывать не стоило, но, возможно, где-то завалялись старые кожи, тряпки и посуда – все, что могло им пригодиться в предстоящей зимовке.
Осторожно ступая по размокшим на солнце травяным кочкам, он снова размышлял над последними событиями, пытаясь найти оптимальный выход из положения, в котором оказался. Только каждый из рассматриваемых им вариантов выглядел тупиком. И каждый рассмотренный им выход был смертельно опасен. Поднявшись по шаткой лесенке к дверям первого здания, он раздвинул створки и нырнул внутрь, оставив их открытыми. Поднятая его ногами пыль тут же закрутилась в ярких лучах невысокого светила.
– Все же лучшим решением ситуации будет дождаться приезда Лиэн. – Вслух сказал Рик. – Она должна сообразить, что сделал ее брат, и в каком месте этого материка мы находимся. Но Чен постарается ее задержать, поскольку терять прибыль из-за странного, постоянно мешающего всем мальчика и одного танцора-неудачника театр не должен. Все хотят есть и пить. А еще кормить жен и собственных отпрысков. Так что раньше весны ждать кого-либо бесполезно. – Щелкнув пальцами, он подбросил к потолку светлячок. – Ну-ка, что тут у нас в углу? – Парень нагнулся и двумя пальцами поднял какой-то пыльный сверток, который тут же размотался и уперся дырявым концом в пол. – Неужели матрасик? М-да… Ткань ветхая, а в соломе – мышиные гнезда. И воняет он… соответственно.
Отпихнув находку ногой, Рик подошел к стене. Кажется, когда-то тут был шкаф или полки. По крайней мере, у этого сооружения были дверцы. Дернув их в стороны, он свистнул.
– Юши… Нам с тобой несказанно повезло! И как это я не разглядел в прошлый раз такое богатство… Чайничек! Глиняные чашки и светильник! О, похоже, в нем все еще существует фитиль! А тут что? – Он поставил медный чайник на пол и протянул руки к высокой, запечатанной глиняной лепешкой, бутыли. Сковырнув нашлепку, он присел и осторожно наклонил бутыль. Оттуда медленно вытекла тягучая прозрачная жидкость и, замерев на краю, упала вниз толстой каплей. Рик коснулся ее пальцем, затем растер и, поднеся к носу, понюхал. – Ого! Неужели растительное масло сколько там летней выдержки? И вроде не прогоркло…
Навязав на бутыль кусок тряпки, он перенес ее к порогу вместе с посудой. Отыскав лестницу, парень спустил ее в пристроенный к дому сарай.
– Похоже, здесь держали скотину. – Светлячок, повинуясь хозяину, быстро облетел помещение. – Веревочка… скорее всего, гнилая. – Он слез вниз и спокойно пошел по подсушенной ночным морозцем земле. – Точно! Мерзкая плесень. – Он бросил обрывок в бывшее стойло. – Но сверху, под крышей, лежит старая солома. И если она все еще не стала абсолютной трухой, я утеплю ей наш с Юши дом.
Подтянувшись на руках, парень быстро забрался наверх и попинал слежавшиеся кучки. А потом, сняв верхний слой, с удовольствием посмотрел на тусклое золото старой травы.
– Вот только в чем ее носить? – Он повертел головой по сторонам. – Вопрос… Господин Герден… Как Вам принц Рикус в таком наряде и с грязными руками? Наверняка, Вы сморщите свой горбатый нос и отдадите титул какому-нибудь прелестному мальчугану из собственной семьи. Насколько я помню, Тэо начали активно размножаться. Фортисы – тоже. – Найдя подвешенный над люком целый и хороший мешок, Рик плотно его наполнил и сбросил вниз. – Отлично! Несколько ходок… И я все перетаскаю. Вот только из чего сделать веревки, чтобы ее перевязать? Похоже, рано я записал тот старый матрасик в категорию непригодной рухляди. Пожалуй, если внутренность выбросить, а ткань – переплести… Точно! Так и поступим. Вот же бесы! – Рик сел у края люка, спустив ноги вниз. – Дерьмовая ситуация, с какой стороны на нее не посмотри. – Он взглянул на свои запачканные ладони и потер их друг об дружку. – Получается, мои чувства, оборачиваясь против меня, всегда приводили к катастрофе. Увязавшись за Ларком в надежде заслужить внимание и расположение брата, я стал свидетелем его смерти. Возможно, невольным виновником. Кто знает, как бы он поступил, если бы самонадеянного мальчишки не было рядом? – Рик ссутулился, опустив локти на колени. – А потом я прилип к Рочену. Если бы не моя отчаянная настойчивость, возможно, он сейчас был первым советником Гердена. Да-а… Королю есть за что меня ненавидеть. Но даже он отговаривал меня от необдуманной поездки. Но ведь нет! Мне понадобилось громко хлопнуть дверью, чтобы показать, как все кругом виноваты в моей печали! Сайк, единственный, кто всегда меня защищал, тоже пытался удержать глупца от поспешного бегства. Но я всего лишь утвердил его в мысли, что он для меня ничего не значит. Получается, то дерьмо, в котором теперь сижу, заслуженно мной целиком и полностью. Но! – Рик выпрямился и потянулся. – Осознание – первый шаг к переменам. И если я раскисну, не выдержу испытание… Тогда мне не стоит жить!