– Не знаю. – Теперь Рик медленно резал персики. – Попробуй. Ранний урожай Тамта.
– Спасибо. – Кост побросал в рот сразу несколько долек. – Сочные и сладкие. В Тирене мне понравилось больше, чем в Атене. Нормальные условия существования. Может, без экзотики, но с чистыми улицами и хорошим освещением. И люди не такие хмурые. Каждый чем-то занят. Домики с палисадничками и цветами… Рик! Никогда не видел, чтобы люди пили эту гадость, не морщась! Хоть закусывай!
– Я закусываю. – Мотнул свалившейся на глаза белой челкой парень. – Хочешь пирожных? Лина Гэро привезла вчера две коробки. Равняясь на меня, она решила покончить с мучным и сладким. Давай попробуем?
– Неси. – Согласился Кост. – Прихвати чай или кофе… Ох, да ты на ногах не держишься! – Подскочил он, когда Рик ударился о дверной косяк плечом.
– Это всего лишь волны теплого этилового озера. – Усмехнулся тот и пошел ровнее. – Садись. Сейчас все принесу.
Пирожные оказались с винной пропиткой и толстым слоем крема.
– Сопьемся. – Заметил Кост.
– Объедимся. – Задумчиво глядя на сладкий кусок, зажатый между пальцами, ответил Рик. – А как выглядит наш будущий дом?
– Настоящая сказка! – Усмехнулся Костэн. – Три этажа, музыкальная комната и студия для тебя. Светлые комнаты для ребят. Мои апартаменты тоже ничего. Кстати, рядом с твоими.
– Что сказал Сайк?
– Вот уж не знаю! – Засмеялся друг. – Увидишь его завтра, сам спросишь.
– Мне показалось, вы подружились.
– Скорее, примирились с существованием друг друга. Он только о тебе и говорит. Удивляюсь, почему Вила собралась за него замуж?
– Сказал, что ее любит. А тебя, похоже, доставал. Пытался вывести из себя. Есть у него такая черта характера.
– Какая?
– Видеть чужие болевые точки. Если ты ему не нравишься, он будет по ним бить.
– Значит, моя болевая точка – ты?
– Нет. Скорее, открывающиеся в моем присутствии возможности. Ты боишься потерять однажды найденную тобой интересную дорогу.
– Согласен. – Кивнул Кост. – Допиваем и – баиньки?
– Давай.
Когда Рик, опираясь на стену, ушел в свои комнаты, Кост покачал головой:
– И все-таки, с ним снова что-то случилось! Точно таким же я видел его в Атене. Упрямый и растерянный парень, готовый к бегству. Но тогда все было понятно. А сейчас-то что?!
Наскоро ополоснувшись, Костэн прошел через незапертые двери покоев друга. Везде стояла подозрительная тишина. Тогда, с бьющимся сердцем, Кост рванул двери спальни и тихо выдохнул: дети спали на широкой кровати, а Рик, лежа на животе, сопел на диване.
– Тогда – спокойной всем ночи! – Пожелал молодой мужчина и пошел к себе. Длительный перелет, короткий отдых и напряжение вечера гнали его под одеяло. Забравшись в кровать, он зевнул и совсем скоро завел носом простенькую мелодию крепкого и спокойного сна.
Проводив сестру до дверей спальни, Лайс еще раз выслушал ее восторги и направился к себе. Вроде все было хорошо: замок выглядел именно так, как ему мечталось. Санка казалась счастливой. Ханна, пытаясь очаровать брата и сестру, вызывала привычную оскомину. Сайк и Вила примитивно изображали нежные чувства. "Что же еще?" – Подумал хозяин. – "Дети? Конечно же, Ханне сразу стало не до Итона. К чему ребенок, если рядом – блудный муж? Надо, на всякий случай, запереть дверь. Не приведи духи, придет ночью требовать супружеский долг!"
Усмехнувшись, он попросил молчаливого Касса приготовить ему темные брюки и куртку.
– Вы решили погулять? – Наконец, открыл рот камердинер. – Не советую. Двор еще не благоустроен. Господин Рик договорился с дизайнерами, но решил дождаться хозяев.
Касс поклонился.
– Нет. Не погулять. – Улыбнулся Лайс. – Пока все спят, хочу слетать в усадьбу.
– К сыну? – Плоские глаза слуги вдруг заблестели. – Возьмите меня с собой! Там ведь никого, кроме господина Рика и господина Коста, нет! А господин Рик так устал…
– Тогда полетели. – Кивнул Лайсин, осторожно выглядывая в коридор.
– Лучше через окно. То, которое в спальне. – Раздался за спиной шепот бесшумно подкравшегося Касса. – Выпуклости барельефа – словно ступени. А толстые стебли плюща – отличные перила. Захотите – не свалитесь.
– Да? – Обернулся к нему Лайсин. – Тогда идем другим путем.
– Это правильно. – Распахнул створки окна Касс. – Коридор отслеживает госпожа Ханна. Кажется, хочет поговорить. Давайте, я полезу первым. А Вы – прикроете створки.
Усевшись в аэромашину, Лайс запустил сразу основные двигатели. Работали они почти бесшумно, но… их тяга вдавливала в сидения так, что сердце с удивлением обнаруживало себя сидящим на желудке. Однако, когда объяснять никому ничего не хочется, перегрузки можно потерпеть.