Закончив первый эпизод из пяти, Рик пожал пальчики своей партнерши.
– Ты молодец, Кармель! – С восхищением сказал он. – Признаю твое актерское мастерство и надеюсь, что однажды ты станешь звездой!
– Браво, ребята! – В свою очередь сказал Чен. – Перерыв – четверть часа и пройдем финал. Думаю, с остальным вы справитесь.
Когда Рик спрыгнул со сцены вниз, к нему подошла Лиэн.
– У меня до сих пор мурашки по коже. – Улыбнулась она. – Как считаешь… мы тоже однажды так сумеем?
– Конечно. – Кивнул тот, открывая поданную Костом бутылку с настоем шиповника. – Вы – состоявшиеся артисты. Умеете держать себя на сцене. Проблема только в том, чтобы заговорить. Чен! – Рик обернулся. – Что если вместо спектакля устроить концерт? Наши девушки прекрасно поют. Я могу играть на пианино, а Кармель – на гитаре. Думаю, зрители воспримут наш экспромт с огромным удовольствием. Ведь песни, которые мы представим, знают все.
– И как на это смотрит моя труппа? – Прищурил Чен глаза. – Рискнем?
– Да без проблем. – Ответил Хо. – Но все равно нужна репетиция.
– Тогда завтра с утра! – Захлопала в ладоши Лиэн.
– Нужны костюмы. – Тут же задумалась Суинь.
– И другая расстановка акустического оборудования. – Сказал Кост. – Может, концерт сделаем заключительным?
– Нет. – Покачал головой Рик. – Уверен, люди захотят прийти на него снова. Думаю, четвертый и предпоследний вечер. Последним надо сделать классику.
– А наш танец, Рик? – Подошел Юши. – Мы будем его танцевать?
– Не здесь, малыш. Мы не успеем проработать все элементы.
– Но я хочу выступить тут! – Зеленые глаза настойчиво взглянули в серые.
– Если так сильно хочешь, давай попробуем разучивать фигуры и поддержки ночью.
– Я согласен! – Кивнул Юши и снова ушел к холсту.
– Свалишься. – Заметил Чен.
– Я помогу. – Сказал Кост. – Мы вместе соотнесем свет и музыку. Рик, прости за испорченное утро. Я испугался.
– И ты прости. Я тоже был растерян.
– Голубки помирились. – Ворчливо сказал Боцу. – Надолго ли?
– Не каркай, а займись делом. – Посмотрел в его сторону Чен. – Лавочка готова?
– Уже иду красить. – Дед, выпрямив спину, ушел за кулисы.
– Тогда Кармель, Рик – на сцену!
Глава двадцать первая. Город прозрачных крыш
***
Рождаемся, мечтая о любви. Сквозь грезы о прекраснейших твореньях
Которые наш разум оживил, мы ждем, когда наступит то мгновенье
В котором станем равными Богам. Но жизнь неискушенным дарит слезы,
И рушится иллюзий ярких храм. Прозренье настает. Но слишком поздно.
***
Перед спектаклем Рик переоделся во все черное и убрал волосы под короткий парик, который преобразил молодого мужчину в юношу, а Кармели, наоборот, сделали пучок и обрядили в скромный детский халат и шаровары. Вошедший в гримерку Чен оценил местный колорит нарядов и довольно улыбнулся.
– Ребята… Вы постарайтесь. У нас – полный зал и стулья во всех проходах. Не успевшие купить билет стоят с кислыми лицами на улице.
Кармель тут же взглянула на спокойного Рика. Тот осторожно скосил на нее глаза и тоже улыбнулся.
– Я абсолютно уверен в невероятном обаянии моей прекрасной партнерши. Не волнуйся, Чен. Мы справимся. Ведь кому, как не нам, молодым, но кое-что пережившим, говорить о состоянии души. Суинь, грим с морщинами готов?
Девушка покраснела и нежно посмотрела на мужчину.
– Да. Костюмы и грим готовы для каждой сцены.
– Тогда, ребятки, ни кошки, ни мышки, ни гвоздя, ни покрышки… – Пожелал режиссер.
– Иди к бесам. – Произнес традиционную формулу Рик. Затем он встал и мельком взглянул на себя в зеркало. Серые глаза, подчеркнутые темными волосами парика и черными бровями, стали ярче и выразительней. Кост, увидев готового к выходу артиста, включил софиты и музыкальное сопровождение первых минут пьесы. Когда Рик сел на лавочку, сжимая рукоять зонта ладонями, медленно поднялся занавес. И готовая наслаждаться действом публика увидела в глубине сцены юного парня, сгорбившегося под золотыми кленами. Спектакль начался.
На протяжении часа мужчина и женщина рассказывали друг другу и публике историю своей жизни. Первая их встреча произошла в тот момент, когда они были подростками, впервые столкнувшимися с жестокостью окружающего мира. Юношу мучило разочарование в любви, а у девушки только что умерла мать, единственная ее защита и опора. Испуг и растерянность, а также сумерки и накрапывающий дождь не дали им рассмотреть лиц друг друга, но зато предоставили возможность без стеснения высказать все, чем болела душа. Быть может, им стало немного легче, поскольку со своей следующей проблемой они снова пришли к старым кленам. Опять шуршала листьями холодная и сырая осень, а мелкий дождь настойчиво украшал кругами темные лужи. Случилось это спустя десять лет. Юноша превратился в молодого и преуспевающего сотрудника юридической конторы. Ему поручали вести простенькие дела, прочили блестящую карьеру и скорый брак с дочкой хозяина. Конечно, он ее не любил. Но что только не сделаешь ради обеспеченного будущего… Ведь каждому человеку страшно быть выброшенным из накатанной удобной колеи на грязную обочину. А девушка, не имеющая признающих ее родственников и средств, чтобы закончить учебу, работала прядильщицей на фабрике. Тяжелый труд и двенадцатичасовые смены измотали ее так, что в парк она пришла с мыслью повеситься или утопиться в ближайшем пруду. Но, присев на старую лавочку, она вдруг почувствовала рядом живое тепло. Изливая незнакомцу свое горе, девушка постепенно успокаивалась. К тому же мысль, что пристроившаяся в ночное заведение подружка звала ее к себе, демонстрируя новые наряды и здоровый цвет лица, казалась ей теперь не столь ужасающей, как раньше.