– Спасибо за вчерашнее!
Та покраснела.
– Не болей, Рик! Я так испугалась, когда в антракте увидела пустую сцену! Мне показалось, если ее не занять, ты больше не вернешься.
– И снова ты все сделала правильно! – Улыбнулся ей Рик. А потом, отпустив ладонь, посмотрел девушке в глаза. – Скажи, ты когда-нибудь обучалась танцу?
– Как ты? Нет.
– М-м-м… Хочешь себя испытать?
– Конечно! Что надо делать?
– Моих прикосновений… стесняться не станешь?
– Нет. – Засмеялась Кармель. – Я – актриса, а не прыщавый подросток, подглядывающий за целующейся парочкой.
– Был опыт? – Рик одной рукой обнял ее спину, а другой прихватил пальцы. – Ты умеешь танцевать вальс?
– На балах бывало.
– Кост! – Крикнул Рик. – Поставь нам вальс!
Тот кивнул головой и вскарабкался к звуковому пульту. Покопавшись в собственном коммуникаторе, он подключил его через разъем. И под шатром зазвучала музыка. Покружив Кармель, Рик легко подбросил ее на сцену и запрыгнул сам.
– А теперь… Расслабься и почувствуй мои руки. – Он сделал с ней круг. – Теперь – голову в сторону. Запрокинь ее вниз и смотри на меня. – Он остановился и показал Кармель стойку. – Хорошо. Теперь – ниже… хватит. – Рик махнул Косту рукой. На остановившихся рядом со сценой людей упала тишина. – Кармель… Я держу твою спину. Ты не упадешь. Отклонись назад, насколько можешь. Спасибо. А теперь, сударыня… – Он отставил в сторону руку. – Можете поднять и положить в мою ладонь Вашу изящную ножку?
– Так высоко? Нет.
– Тогда благодарю от всего сердца за доставленное удовольствие. – Рик поклонился девушке и спрыгнул со сцены. – Я – заниматься.
Когда в закутке с зеркалами он отработал уже несколько элементов и включил музыку, чтобы синхронизировать движения с ритмом, к нему подошел Юши.
– Рик…
Парень остановился и приглушил звук. Схватив полотенце, вытер лицо и шею.
– Слушаю тебя, Юсио!
– Выгибаться и поднимать высоко ноги – это все, что тебе нужно?
– Нет. Еще надо чувствовать и понимать музыку. Плавно двигаться… много чего нужно. В танце важно все: движение рук, ног, всего тела. А еще – выражение лица. Сядь. Вон ящик.
Юши с готовностью простучал по полу костылями и уселся, положив их рядом с собой.
– Я покажу тебе отрывок. А ты мне скажешь, чего в нем не хватает. Идет?
Парень кивнул головой.
… Бабочка была прекрасна. Любуясь своими шелковыми крыльями, вслед за порывами ветра она взмывала вверх и, устрашившись собственной дерзости, снова падала вниз. Как же ей понравилось мимолетное отражение, увиденное в воде! Разве могли с ней сравниться цветы и неподвижные полосатые камни? Даже солнечные лучи признавали ее необычайную красоту, обнимая светом и теплом. И она кружилась, кружилась… пока не наступил вечер. Осмотревшись, летунья вдруг поняла, что осталась совсем одна. Последние искры догоравшего заката золотили ее усталые крылья. Кажется, нужно было сесть на какой-нибудь цветок… Но лотосы закрыли свои чаши и спрятались под водой, а до берега было слишком далеко. В густеющем туманом воздухе черной тряпкой мелькнула летучая мышь. Хорошо, что в этот момент ветер поднял бабочку своими ладонями вверх. Кажется, там, вдалеке… если подняться еще выше, виден берег…
Рик закружился на одной ноге, вытянув вверх руки, и… неожиданно, словно лишился сил, упал вниз, протягивая дрожащие пальцы к Юши. В его глазах были боль и усталость. А еще – бесконечное отчаяние существа, понимающего, что смерть не щадит даже красоту. Голова склонилась к коленям, а руки, словно опущенные крылья, легли рядом. Однако потом, как ни в чем не бывало, он поднялся, и с улыбкой спросил:
– И что тебе не понравилось?
Парень хлюпнул носом. А потом, смахнув со щеки слезу, он сказал:
– Рик… А можно… Только один танец. Честное слово, я сделаю все, что ты скажешь. Я не боюсь прогнуться. Не боюсь, что ты меня уронишь. Мне так хочется почувствовать то, что чувствуешь ты!
– Ладно. – Рик поставил композицию сначала. – Есть у меня идея. Когда она оформится во внятную историю, я тебе о ней расскажу. А сейчас, с твоего позволения, продолжу танцевать.
Глава четырнадцатая. Последний спектакль фестиваля
***
Судьба моя… Как раб, иду за ней. Не зная лиц, читаю отраженья:
На фоне чистом белых простыней я создал тень – иллюзию движенья.
Но стоит мне шагнуть за ней вослед, ступни я режу в кровь, ломаю руки
Танцует тень моя, она – вовне. А я – внутри себя. Какая мука!
***
Ближе к полудню за Риком пришел Костэн. Немного полюбовавшись изящными движениями его рук, он похлопал в ладоши. Рик остановился и склонил в поклоне голову.