Незажженная сигарета выпала изо рта Эды. Глаза-блюдца прилипли к пальчику Реви, которым та наставительно дирижировала во время цитирования.
— Реви… ты чё? — Она на полном автомате заторможенно вытащила из пачки новую сигарету.
— Ее одной книжкой вирусовали… — Не отрываясь от планшетника, громким шепотом объяснил Бенни. — Судя по изящному хаку, троянец появился в квартире Реви не без участия одного "человекоподобного интерфейса". А учитывая, что "богиня" — это "младшая сестра" нашего белобрысого танка-читера…
Реви слегка покраснела и многозначительно положила руку на одну из кобур, закрепленных, как у киношных ковбоев, на бедрах, а не подмышками, как было раньше. Программист благоразумно замолчал. Эда даже очки сняла, чтобы получше рассмотреть Македонскую, которая раньше обязательно уже приставила бы дуло пистолета к виску болтливого еврея и высказалась бы непечатно.
— "Церковь учит относиться к своему здоровью бережно и забоиться о нем не меньше, чем о душе своей!" — Выдала новую цитату Реви.
— Чё за хрень?! — Возмутилась дезориентированная служительница Церкви Насилия.
— Это не хрень! — Реви снова изящно погрозила пальчиком. — А слова матушки Иоланды! Кстати, тебе тоже не помешало бы прислушаться… И не богохульствуй — начальство у вас, как утверждает матушка Иоланда, суровое!
И выдернула изо рта Эды незаженную сигарету, ловко вставив ее в пачку, торчащую из лифа монахини.
— То есть ты не будешь? — Поняла Эда, вычленив главное.
Теперь она уже с сомнением рассматривала бутылку, которую поставила перед ней хладнокровная официантка с кобурой подмышкой.
— Даже не думай! — Понял этот взгляд Бао. — Обмену и возврату не подлежит! Если чё не нравится — вон книга отзывов и предложений… Только сразу на русском пиши.
— Датч… — Взгляд монахини стал даже угрожающим. — Будешь? Бенни не спрашиваю, ибо маленьких спаивать — сие есть грех!
Бенни фыркнул, но промолчал (хотя, судя по мечтательной улыбке, в его стеке находилось несколько шикарных ответов на подобную дерзость, которые даже разархивировать не надо было), а Датч, поколебавшись, согласился:
— Давай по стаканчику.
— Можешь Року налить — ему сегодня есть, что отпраздновать! — Неожиданно предложила Реви, краем глаза следившая за тем, как Рок пытается не заработать косоглазие, в десятый раз пересчитывая оставшиеся у Эды в пачке сигареты… ну и рассматривая место, в котором они были зажаты. — К тому же он у нас убежденный чайлд-фри!
Датч поперхнулся и посерел в попытках удержать серьезную мину. Бенни застыл, но спустя секунду с удвоенной силой застучал большими пальцами по экранчику. Возмущенный Рок было подал голос:
— Реви…
Но тут Эда душераздирающе и глубоко вздохнула.
Вздохнула так, что ее выцветшая маечка едва не лопнула, обозначив нелюбовь хозяйки пользоваться бюстгалтерами и, одновременно, необходимость носить эти самые бюстгалтеры хотя бы во избежание попыток изнасилования. Попыток заведомо самоубийственных.
Этот вздох заставил сидящих за столом мужчин (даже Бенни!) застыть на некоторое время в попытках сделать невозможное — сфокусировать взгляды одновременно на двух строго определенных точках пространства. А поскольку, как известно, фокусировка возможна только на одной точке, а не на двух…
Да что там — даже за соседними столиками притихли и стали заинтересованно коситься… явно припоминая грехи, которые было бы уместно замолить в Церкви Насилия.
— Реви, послушай…
Эда усугубила желание окружающих мужчин еще раз подумать о Вечном, развернувшись на табурете спиной к столу и облокотясь спиной о столешницу, сильно прогнувшись в пояснице и закинув голову так, чтобы видеть лицо Реббеки.
— Реви, послушай… Ты же знаешь — я с маленькими не пью! Парень, на которого я работаю, не одобрит спаивания невинных!
— А ты проверяла? — Мгновенно отреагировала та. — Насчет невинности?
— Э? А че там проверять! И так все видно! Или… — Эда заухмылялась. — Ты можешь пролить свет на этот вопрос?
— Элементарно… Только, чур, к завтрашнему обеду верни — у нас профилактика оборудования на катере!
Македонская достала из кармана монетку, выставила ее над столом, пощелкала пальцами перед носом Рока, дождалась, когда глаза японца нехотя оторвутся от груди Эды и лениво сфокусируются на монете… И щелчком пальцев отправила монетку в полет в сторону главного входа: