Когда они вошли, то увидели гостя. Незнакомец сидел в расстегнутом дэле и, не обращая внимания на вошедших, продолжал с аппетитом уничтожать стоявшее перед ним в миске жирное вареное мясо.
- Здравствуйте! Как живы-здоровы? - поздоровался Жамбал. Девушки беспокойно переглянулись.
- Мы живы, здоровы, а как вы гэлэн-гуай*? - ответил незнакомец и оглядел лам с головы до ног.
______________
* Гэлэн - монах.
Жамбал уселся на кан напротив незнакомца. Рядом с ним сел Цамба.
Незнакомец, поев, вытер нож о тряпку и вложил его в ножны, отделанные серебром. Потом он достал из-за голенища трубку с толстым белым мундштуком и, набив ее табаком, закурил. Увидев эти вещи, Жамбал решил, что человек этот, должно быть, очень богат. В комнате на некоторое время воцарилась тишина.
Незнакомца звали Тугжил. Родом он был из Далайчойнхорванского хошуна. По профессии вор. Но, в отличие от Тумэра, он воровал у своих соседей. То стащит пару овец, то телку, то угонит коня. Не пренебрегал и тряпьем. Он уже не раз попадался, но взятки делали свое дело и его отпускали. На этот раз он задумал предприятие покрупнее. В соседнем хошуне он приметил четыре пары волов, которых можно продать русским, живущим в Таряате.
Тугжил презрительно посматривал на Жамбала и Цамбу. Ну, с этими-то кобелями он и один в случае чего справится.
- Что ж, уважаемые монахи, раз пожаловали, воскурите фимиам! - сказал он и, подмигнув сидевшей с ним рядом Чимиг, вытащил из-за пазухи два русских бумажных рубля. - Это вам на преподношение.
У Жамбала на скулах заходили желваки - он сразу понял, что незнакомец издевается над ними. Ну ладно, он ему сейчас покажет, где пасутся джейраны, собьет с него спесь.
Цамба сидел тихо, готовый в любую минуту выбежать из комнаты.
Не известно, сколько бы еще соперники продолжали приглядываться друг к другу. Но Жамбал, смекнув, что нападать лучше первому, сказал:
- Ты говори, да не заговаривайся, а то я твой орлиный нос быстро превращу в лепешку.
Тугжил пропустил его слова мимо ушей.
- Вы что же, мой скромный дар считаете неискренним? - спросил он и протянул деньги Цамбе. Тот хотел их взять, но Жамбал ударил его по руке.
- Ты лучше помолчи! - зло сказал Жамбал. - А то отделаю так, что до своего кочевья не доедешь.
В ответ Тугжил раскатисто рассмеялся.
- Я думал, что вы монахи, а вы, оказывается, кобели блудливые. - Он опять рассмеялся, но потом вдруг нахмурил брови и сквозь стиснутые зубы сердито прошипел: - Ну, вот что, служки, довольно лясы точить, если хотите остаться целыми, убирайтесь-ка отсюда, да поживей!
- Ишь ты, какой бойкий... - сказал Жамбал и сжал кулаки. Он вскочил, пытаясь ударить соперника в лицо. Но тот, ловко уклонившись, со всей силой ткнул Жамбала трубкой между ребер. Жамбал растянулся на полу. Цамба без оглядки выбежал из дома, только его и видели.
- Перестаньте драться! - крикнула Цэцэг.
Но Тугжил уже выталкивал Жамбала во двор.
- Моего удара в бок еще никто не выдерживал! Понял? - проговорил он и на прощание поддал ламе коленкой под зад.
Девушки не успели опомниться, как Тугжил, горделиво улыбаясь, снова входил в дом.
- Сопляки! Кого хотели осилить? Мой удар и не таких валил.
Тугжил говорил правду. Однажды в Таряатском монастыре на него напали четверо лам. Своим ударом между ребер он свалил наземь троих, а четвертый пустился наутек. Не зря за овладение секретом этого удара он отдал двухлетнюю кобылицу. С той поры Тугжил считает, что коль у него в руках кнут или трубка, он любого собьет с ног.
Тугжил остался у девушек ночевать, его приютила Чимиг, но уже рано утром он был в седле. Его путь лежал по долине Южного Тамира.
7
Занималась заря. Вершина Восточной горы, напоминавшая скачущую лошадь с развевающейся гривой, осветилась розовым светом. Подул прохладный северо-западный ветер.
Галсан, стороживший табун, спрыгнул с коня. От бессонной ночи глаза у него воспалились, ноги словно налились свинцом, в голове шумело.
Галсан батрачит у Итгэлта с детства. Итгэлт подобрал его в Заяинском монастыре, где мальчишка перебивался подаянием. С тех пор уже десять лет Галсан у Итгэлта. Он прилежно выполняет все распоряжения хозяина и принимает от него любой подарок. Ведь он искренне убежден, что живет лишь благодаря Итгэлту. Два года назад Итгэлт женил Галсана на Дулме - дочери бедняка и поставил им хорошую четырехстенную юрту. Как же его не благодарить? И когда прошлой осенью Итгэлт дал им тощего яка и Дулма недовольно пробурчала: "Спину гнем вдвоем, а взамен падаль получаем", Галсан рассердился: "Лопаешь его хлеб и зубы на него точишь? Сука блудливая!" На этот раз дело не ограничилось словами - под глазом у Дулмы появился синяк.
Галсан выкурил трубку, выбил пепел и уже собрался сесть на коня. В это время подъехал Эрдэнэ.
- Ну, как ночь прошла? Все ли в порядке? - спросил приветливо Эрдэнэ. Ему Итгэлт поручил привести к стойбищу отобранных для предстоящих скачек коней.
Галсан улыбнулся.
- Раз у хозяина все в порядке, то и в табуне все в порядке.
Когда в стойбище появился Эрдэнэ, Галсан приуныл. Новый батрак, кажется, сразу завоевал расположение хозяина. Несколько раз Галсан жаловался Итгэлту на то, что Эрдэнэ не может запрячь волов и уж совсем не умеет заарканить коня.
- Чего скулишь, как старуха? Сам знаю, - отрезал Итгэлт.
С тех пор Галсан перестал жаловаться на Эрдэнэ, а Итгэлт стал оказывать своему новому батраку еще больше доверия. Однажды он даже послал Эрдэнэ получить с должников деньги. Значит, Итгэлт ценит знания Эрдэнэ, решил Галсан, и тоже стал относиться к Эрдэнэ с почтением.
- Ну что ж, давай ловить? - предложил Эрдэнэ.
- Я помогу вам. - Галсан стал развязывать торока и доставать уздечки.
- Ты лови коней, а я их буду взнуздывать.
Когда Эрдэнэ подъехал к стойбищу, его уже поджидал Итгэлт. Похлопывая по крупу высокого гнедого коня, Итгэлт сказал:
- Думаю, этот гнедой обрадует меня на скачках.
- Я ваших лучших коней не знаю, но мне кажется, что конь подготовлен хорошо.
Стали перебирать достоинства остальных лошадей. Подошел Няма.
- Как кони?
- Постепенно входят в силу. А как по-вашему? - спросил Эрдэнэ.
- По-моему, все хороши. И... и крыльев не надо, - сказал Няма.