- Как вы смотрите на меня, - сказала Дулма и опустила глаза.
Тумэр вздрогнул. Что это он в самом деле размяк?
- Да я больше на овец смотрю, ладные они у тебя.
- А вы из какого кочевья?
- Я из Сайдванского хошуна... - сказал Тумэр и умолк.
Что же это с ним происходит? Никогда ни перед кем не терялся, а тут, на тебе, не знает, что и сказать. И все-таки ему было необычно хорошо.
И Дулме было очень приятно. Так бы вот и сидела целый день и ночь с этим смелым и спокойным человеком.
А вокруг была такая красота! Горы, лес, бескрайняя степь, и все вокруг залито лучами заходящего солнца. Полноводный Тамир плещется в зеленых отлогих берегах. И сердце радостно бьется в груди!
- Вы и завтра будете пасти овец? - спросил Тумэр после долгого молчания.
Нет, завтра Дулма не должна пасти овец. Однако ей не хотелось ответить "нет".
- Да.
- Здесь?
- Возможно, здесь...
Стадо, перевалив за холм, скрылось из виду.
- Ой, овцы ушли! - воскликнула Дулма.
- Я заверну их сейчас, - сказал Тумэр.
- Садитесь на моего коня.
- Ничего, мой тоже тут, недалеко, - сказал Тумэр и пошел к лесу.
Дулма долго смотрела ему вслед полными радости глазами.
Ночью Тумэр навестил Эрдэнэ. Долгор при свете каганца приготовила чай и ужин. Братья были безмерно рады встрече. Когда Тумэр узнал, что это он увел последнего коня у брата, он очень огорчился. Но у него тогда не было иного выхода...
- Дорогой Тумэр, ведь ты каждый день рискуешь головой. Разве можно так жить? - сказал Эрдэнэ.
- Я не могу иначе. Пока бьется мое сердце, я буду по-своему бороться с ноёнами. Другой радости у меня нет, - ответил Тумэр.
- С ноёнами, говоришь? А сколько ты угнал коней у таких, как я?
- Но дарю я намного больше. А тебе я пригоню, если хочешь, хоть десяток.
Эрдэнэ горестно вздохнул - убеждать брата безнадежно.
- Мне не нужны твои кони. Я буду жить честным трудом.
- Если бы ты хоть раз стоял на вершине высокой горы и посмотрел бы оттуда на мир, о многом бы ты подумал иначе, - ответил Тумэр и как бы между прочим спросил: - У кого теперь ты батрачишь?
- У Итгэлта.
- У него есть сын Хонгор?
- Да. А ты его знаешь?
- Не только знаю. Это он помог мне избавиться от Бадарчи. Ну, ничего. Дорога у мужчин длинная, как-нибудь постараюсь отблагодарить его за услугу.
Еще до рассвета Тумэр уехал, а утром к Эрдэнэ как ни в чем не бывало зашел Итгэлт.
- К тебе кто-нибудь приезжал ночью? - спросил он.
Эрдэнэ, не поднимая глаз, ответил, что заезжал незнакомый человек.
Итгэлт улыбнулся. Чуткий даже во сне, он услышал, как к юрте Эрдэнэ кто-то подъехал и как Долгор готовила ужин. Он встал, неслышно подкрался к юрте и подслушал весь разговор. Так он узнал, что знаменитый сайнэр Тумэр младший брат Эрдэнэ. Узнал он и о том, что Хонгор помог Тумэру убежать. Это его обрадовало - теперь Тумэр не причинит его семье вреда.
- Эрдэнэ, зачем говоришь мне неправду? Ведь я все знаю, это же был Тумэр. А Хонгор даже дал ему мой дэл. А ты говоришь, незнакомый человек. Итгэлт как-то недобро рассмеялся.
- Что ж мне делать? Я должен это скрывать.
- Осторожность никогда не мешает. Но ведь, кажется, Тумэр неплохой человек? Хорошо бы с ним познакомиться, - неожиданно сказал Итгэлт и вопросительно посмотрел на Эрдэнэ.
Эрдэнэ понял, что Итгэлт не шутит.
- Если он еще заедет, я вас познакомлю, - охотно согласился Эрдэнэ.
- Хорошо было бы в восточном аймаке раздобыть быстроногого коня. Ведь нам так нужен производитель. Что, если попросить об этом Тумэра?
- Так ведь он пригонит ворованного!
- А кто об этом узнает, если коня пригонят издалека? К тому же, если бояться ворованного, на этом свете не разбогатеешь. - Итгэлт звонко рассмеялся.
В юрту вместе с Долгор вошла Дулма. Она попросила у Долгор головной платок и уже собиралась выйти, как Итгэлт язвительно спросил:
- На какой надом идешь?
- А я, может, и без надома хочу кому-нибудь понравиться, - ответила Дулма и, передернув плечами, вышла.
Холодный ветер не помешал Дулме и Тумэру встретиться и на этот раз. Вот уже несколько дней Тумэр проводит в лесу, неподалеку от хотона Итгэлта, и каждый день встречается с Дулмой. О чем они только не говорят! Тумэр внимательно слушает молодую батрачку, которая совсем разуверилась в людях и которой в двадцать лет уже опостылело жить. И он никак не может понять, как такая красивая молодая женщина может быть несчастлива. А Дулма, затаив дыхание, слушает рассказ Тумэра о его жизни, похожей на старинные легенды о бесстрашных баторах.
- Увези меня отсюда, возьми с собой.
- Сейчас не могу, но ровно через год я буду здесь и увезу тебя, Дулма.
- Зачем ты говоришь неправду? Ведь ты обманываешь меня, как и все мужчины, которые меня добивались?
- Нет, Дулма, я говорю правду. Я сдержу свое слово. А ты жди меня. Тумэр взял ее руку и нежно погладил.
- Неужели это правда?
- Да, Дулма, правда, верь мне.
Дует холодный ветер, падают на землю крупные снежинки, черные тучи нависают над лесом. Но Дулме и Тумэру хорошо, тепло. Это от взаимного чувства любви, так неожиданно вспыхнувшего в сердцах батрачки и отважного конокрада.
Все теперь радовало Дулму на земле: и пожелтевшие деревья, и сухой степной ковыль, и покрытые снегом горные вершины.
22
Обоз из двадцати воловьих упряжек медленно поднялся на покрытую снегом вершину.
Мычание хайнаков напоминало звуки больших медных труб. Три разных по величине колокольчика, прикрепленных к последней подводе, позванивали всякий на свой лад, но мелодично.
Это шел обоз Итгэлта с топленым маслом, жирным каймаком, сушеным творогом, войлоком, шкурами домашних животных.
Если монголы вообще отличаются умением готовить замечательные молочные продукты, то жители Тамирской долины славятся среди монголов. Молочные продукты из Сайдванского хошуна на ургинских рынках ценятся выше.
На передней подводе, запряженной белым как снег хайнаком с черными рогами, поджав ноги под себя, сидел Эрдэнэ. Он уже привык к медленной езде на хайнаках, раньше-то ему приходилось водить лишь верблюжьи караваны. Однако, съездив несколько раз на волах, он оценил преимущество этого транспорта. На стоянках не было нужды ни разгружать животных, ни вновь грузить на них вьюки. Надо было лишь распрячь волов и пустить их пастись, а самому сразу же отдыхать. Теперь Эрдэнэ считается одним из лучших обозных, владеющих искусством водить головную подводу.