Марфа: Почему? Ты боишься отца?
Елисавета: Да… нет, я боюсь за него, я не знаю, как он это воспримет… Пойдем.
Симон: Пойдем! Мы проводим вас.
(Уходят все)
Сцена 5
(Снова садик около дома Елисаветы. Сестры выходят в сад)
Мариамь: Вот это алая лента, смотри, эта желтая, а эта синяя… (Мариамь сидится на скамейку, а Елисавета расчесывает ей волосы, она немного тревожна) Ты словно не рада, Елисавета!..
Елисавета: Мне как-то тревожно на сердце! Отца всю ночь не было дома, что-то случилось…
Мариамь: Да что могло случиться? Отец, может, поехал срочно куда-то. Ты же знаешь…
Елисавета: Просто ночью я слышала какие-то крики. Я ведь очень чутко сплю. В начале шум был за городской стеной, затем много людей вошло в город. Слышен был скрип городских ворот и стук засовов. Это еще до пения петухов. Мне кажется,… я слышала звон оружия. А рано утром был еще больший шум, и, похоже, что толпа пошла в преторию.
Мариамь: Вот чудная! Да мало ли какой шум бывает в городе? (вспомнив что-то) Постой! Я тебя сейчас развеселю! (убегает и через мгновение возвращается снова с зеркальцем в руках) Смотри!
Елисавета: (берет робко зеркало) Что это?
Мариамь: Это зеркало! Серебряное зеркало. Загляни в него!
Елисавета: Кто это?
Мариамь: Это ты! (смеется, заглядывает сбоку) Это ты, Елисавета! Посмотри на себя получше! Посмотри! Какая ты красивая!
(Елисавета рассматривает себя в зеркало, трогает изображение пальцем, она тоже смеется. Входят Анна и Иаков, разговаривая вполголоса на ходу)
Иаков: (вполголоса, очень тихо) Синедрион был единодушен!
Анна: (вполголоса, очень тихо) Может, оно и к лучшему…
(вдруг оба останавливаются, замерев на месте)
Иаков: Елисавета!!! Что ты делаешь?!
(девушка испуганно прячет зеркало за спину и стоит, понурившись не шевелясь)
Иаков: Что ты сейчас делала, дитя мое?!
Анна: Что ты делала?!
Елисавета: Я смотрела в зеркало, отец.
Анна: А-а!!..
Иаков: (Подбегает к ней, судорожно всматривается в ее глаза, встряхивает ее за плечи) Дитя мое! Ты видишь?! Ты видишь?!!! … Это Он?! … Это Он исцелил тебя? … Назарянин?
Елисавета: Да, отец.
Анна: Боже Великий!!
Иаков: Ты ходила к Нему?
Елисавета: Нет, Он проходил мимо и подошел, когда мы возвращались вчера от тетушки Иоанны.
(Иаков со стоном опускается на скамью)
Иаков: Я убил Его.
Анна: О, горе!
Мариамь: Как убил, отец, что ты говоришь?
Иаков: Я подал свой голос.
(вбегает взволнованная Марфа и резко останавливается, увидев Иакова и Анну)
Марфа: (испуганно и нерешительно) Шалом!
Мариамь: Что случилось, Марфа? Какие новости?
Марфа: Иуда Искариот предал Иисуса! (начало записи 50 Псалма)
Елисавета: (закрывает лицо руками, зеркало падает из ее рук и остается лежать на земле)
Марфа: (медленно и прерывисто (быстрый внутренний ритм и медленный внешний)) Ночью Учителя взяли под стражу… Его связали и били,… а рано утром отвели в преторию… и там римские воины снова били Его.
Мариамь: Что же делать? Неужели нельзя Ему помочь!
Марфа: Это невозможно! Иисус сказал, что Его убьют грешники. Таково о Нем пророчество, чтобы Ему умереть, а на третий день воскреснуть. Я этого не понимаю, но это нельзя изменить!
(Илия и Симон выходят на авансцену)
Илия: Шалом, почтенный Иаков. Добрый день, Анна. (скорбно) Вы знаете, что Иисуса приговорили к распятию?
Марфа: К распятию?!
(все это время Иаков сидит, понурившись на скамейке, зажав голову руками)
Елисавета: За что же к распятию?
Илия: За что? … Он был предан на суд Понтию Пилату, и находится сейчас в претории. Его поведут на Голгофу, там готовится казнь. Идем, Симон. (уходит)
(Симон наклоняется за зеркалом, мгновение рассматривает его сидя на корточках, затем встает, отдает молча Елисавете и быстро уходит вслед за Илией)
Анна: Что мы наделали?!.. что мы наделали.
Иаков: (глухим голосом) Пойдем на Голгофу, дитя. Пойдем на Голгофу. Может Он простит меня…
Анна: (накидывая поспешно покрывало на плечи) Идем, идем. (уходят)
(Звучит Псалом 50 на арамейском языке, некоторое время сцена пустая, потом меняется декорация)
Сцена 6
(Через некоторое время Елисавета с родителями выходят на авансцену, и оборачиваются к залу, глядя вдаль, поверх голов зрителей)
Елисавета: (во время краткой паузы в пении) Кресты! Вон, на горе! (показывает рукой на стену над головой зрителей)