— Так, — сказал тихо Ант. — Предлагаю идти пока вдоль границы, по этой вот серой зоне. Привыкнем, разведаем, посмотрим, что дальше. Потому что вглубь растительность будет другая, приспособившаяся к новой жизни. Но там и опасности больше. Есть другие предложения?
— Нет, — сказали мы с Соней в голос.
Двинулись налево, осторожно ступая и вглядываясь в обступивший нас со всех сторон туман. Слева он был прозрачнее, и был виден цветущий сад Большого Леса, справа деревья чернели, таяли в тумане.
Ант сдвинулся ближе к Большому Лесу. Посчитал, что так безопаснее.
Спустя какое-то время, Соня не выдержала, спросила.
— А кто это там кричал в тумане?
Я не знал, сам хотел бы услышать ответ. Ант несколько секунд молчал.
— Я думаю, это медведь-шатун, — ответил, наконец, он. — Мутант. Слышал про него. Он одиночка. Огромный, кровожадный. Его еще называют Хозяином Черного Леса. Даже волки-мутанты обходят его стороной. Такая вот легенда! Страшно?
— Не то, чтобы страшно, — ответила спокойно Соня, — просто, чтобы примерно представлять, с чем нам придется иметь дело.
— Я же говорю — легенда, — сказал Ант. — А это не значит, что правда. В легендах обычно много чего приукрашивают, преувеличивают. На самом деле это может быть, например, заяц-мутант. Голос страшный, а сам так себе!
— Скажешь тоже! — засмеялся я. — Заяц-мутант! Голосок-то у него совсем не заячий!
— Он в дупле сидит, — ответил Ант. — Большое такое дупло, эхо там гулкое, вот и кажется, что это большой зверь. Зайцы они тоже хитрые!
Из тумана снова раздался протяжный рёв, сильнее, дольше.
Мы остановились.
— Мне показалось, или голос все ближе? — спросила тихо Соня.
— Показалось, — ответил Ант, пошел дальше. — Но на всякий случай я бы не проверял. Рано или поздно, придется с этим зайцем встретиться, но лучше поздно. А пока не до него.
Он прибавил шаг.
По серой зоне идти было гораздо легче, хотя воздух здесь был так себе, душный какой-то, кислорода не хватало. Оно и понятно — растений-то нет, а из Большого Леса воздух не идет, его туман отсюда гонит.
Слева я заметил, как несколько высоких с метр травинок упали, словно их кто скосил. Пригляделся — в траве никого нет. Сами что ли?
— Не сами, — ответил Ант, — Это Черный Лес расширяется. Пойдем, посмотрим.
Мы свернули к упавшей траве. Еще несколько повалились.
Ант присел, показал рукой.
— Вот, смотрите.
Земля чернела на глазах, словно пропитанная нефтью, разливалась сантиметр за сантиметром, двигалась к зеленой траве. И там, где в черноту попадало растение — тут же чернело само под корень, слабело, истончалось и ломалось.
— Ужас какой-то, — произнесла Соня. — Прямо на глазах же!
— Да, — Ант поднялся, всмотрелся в туман. — Так вот это и происходит, волнами, по сантиметру то тут, то там. Говорят, еще лет двадцать будет расширение, а потом этот Лес изменится. Мы видели такое уже. Старый Черный Лес на западе, мы туда в экспедицию ходили в прошлом году.
— И что там сейчас? — спросил я, шагая рядом с Антом.
— Другой Лес. Не знаю, как его назвать. Измененный. Мы не углублялись, так же по краю прошли из безопасности.
— А как вы определили, что он был Черный раньше? — спросила с другой стороны Соня.
— Так мы до этого там были. Там еще, как здесь, туман был, облако это над Лесом висело. А потом облако испарилось и Лес, как это говорится, преобразился! Радиация ушла, но все стало по-другому.
Перед нами возникла небольшая преграда. Глубокий овраг, пересекающий оба Леса. В Большом Лесу он терялся в зарослях, в Черном — в тумане. Перепрыгнуть метров десять было проблематично. Нет, я бы смог, но остальные?
— Может небольшое деревце свалить? — предложил я.
Мы обернулись — поблизости небольших деревьев не наблюдалось. Только огромные деревья и жиденькие кустики.
— Да, — сказал Ант, заглянул за край оврага. — Это речка. Течет, так, из Большого Леса. Тогда это безопасно, идем туда.
И показал в заросли Большого Леса.
— А почему туда? — спросила Соня.
Ант пожал плечами.
— Да потому что там вода чистая. Она портится в Черном лесу — там я бы не советовал ноги мочить, можешь без ботинок остаться.
Мы с Соней тоже заглянули с обрыва. Речка шириной метра три, течение медленное, глубина ну, может полметра-метр. Я проследил за водой. Из Большого Леса она вытекала чистой и прозрачной, но, миновав границу Черного, тускнела, мутнела, а еще дальше метрах в двадцати начинала парить, словно нагревалась. Вполне возможно, что через сто-двести метров этой речки вообще уже не будет.