Генерал поймал командующего в шлюзовом ангаре и начал с места в карьер. (Искать обходные пути в разговорах с друзьями он тоже не умел).
— Ты бы рассказал хотя бы вчерне, что знаешь про все эти министерские чумные пляски? И… — Абэлис вздохнул. — С мальчишкой-то что?
Колин пожал могучими плечами.
— Я был на Севере. Они пока не готовы воевать с нами. И всё, что мы выкинем сейчас, съедят за милую душу. Проблемы будут не здесь, а в проимперской части Аннхелла и, возможно, на Прате. Министерству пока достаточно твоего приграничного рвения. А Анджея, если всё пойдёт, как шло, привезут через сорок восемь недель.
— Так получилось или нет? — нахмурился Абэлис.
— Тело вырастят. Уцелевшая часть мозга будет имплантирована генетическому двойнику. Операция сложная, но не для хаттов. Однако имплантация не даёт никаких гарантий, что он осознает себя, как целое, хотя бы и с минимальными изменениями личности. Требуются сложные реанимационные мероприятия. Над этим пока работают.
Колин говорил отстранённо. Ставка была высока, и радоваться он не спешил, но хоть бы слегка улыбнулся, что ли?
— А как там Земля?
— Земля крутится. Очень похожа на старые планеты, вроде Граны. Только на Гране природные условия не дали расселиться на большей части грунта, а на Земле территория пострадала по всей плотности заселения людьми. И генетика. Нельзя было развивать науку впереди этики. Ну, да мы уже прошли через это. Спасибо суровости материнских Домуса и Тайэ. А вот Империи Севера ещё играть и играть в игры псевдочеловеческого величия. Но пока не с нами.
Комкрыла потёр занывший висок.
— Ты бы хоть предупредил, что северяне как накатили, так и откатят?
— Зачем? Твоя реакция меня устраивает. Мне нужен такой человек, как ты и на Аннхелле, чтобы действовать рационально и не допустить мятежа. Но у меня его нет.
— Потому и хочешь реанимировать Агжея?
— Может, и так.
Генерал Абэлис поёжился. От командующего разило космическим холодом, и слова его были такие же мёртвые и холодные.
— Или ты всё-таки способен любить хоть кого-то, кроме своих вашугов⁈ — не выдержал он.
Колин Макловски уловил раздражение в голосе комкрыла, нахмурился:
— Дайего, моя любовь наделала бы любому из вас слишком много бед. Мне лучше и самому не знать, как я к нему отношусь. «Пока вы пешки в моих играх, даже мои враги бывают раздираемы сочувствием к вам. А что ВАМ от моего сочувствия? Даст ли оно вам внутреннюю свободу?».
Командующий был сегодня необыкновенно тяжёл.
У комкрыла заломило уже не только в висках, но и в глазницах, створки ангара заплясали и задвоились. Как ни приспосабливайся, ментальные реакции Колина были слишком многообразны.
— Я помню эту фразу, — признался он. — Так говорят на Э-лае. Не помню, кто это сказал, но… — Он прикрыл ладонью лицо.
— Ие Ван Ли. Заметь, именно алайцы имеют в Империи репутацию бесчувственных тварей. Тем не менее, единственная территория, хоть в чём-то независимая от Империи и Содружества — это Э-лай. Так что… Думай, прежде чем спрашиваешь. Ты же знаешь, что тебе я отвечу.
Комкрыла помассировал горящие огнём виски:
— Я тебя пойму, наверное. Или свихнусь. Пятьдесят на пятьдесят.
— Поймёшь.
Колин махнул пилоту, предлагая ему занять своё место.
Пилот был с «Персефоны». Кажется, Рос его звали. Значит, командующий успел и на Кьясну смотаться.
Может, он умеет раздваиваться?
— Приказы какие-то будут? — спросил Абэлис морщась.
Хэд бы его побрал, этого командующего. Его, наверное, даже хатты боятся.
— Переговоры с Севером придётся вести мне, потому я должен успеть своими глазами посмотреть, что у нас на планетах ближнего ряда. Делай что делаешь в пределах своих полномочий. Вопросов с хаттами не касайся. Там всё не так просто, как тебе могло показаться. У хаттов нет единой социальной и политической системы. Мы работаем пока только с одной лояльно настроенной группой. Но даже с этими нужно держать ухо востро. Я возил на Землю мальчишку, кровного брата Анджея. Ему показали то, что нам пока необходимо знать о Земле. Я отдал парня Виллиму, он создаст необходимую утечку слухов. Всё остальное гораздо сложнее, чем может быть в играх с Империей. Так что ты мне нужен деятельный и бодрый. И мне нужен порядок в крыле. Плюнь на имперцев, займись границами. Империя подождёт. Не так долго, как нам хотелось бы, но многим — хватит.
История пятидесятая. «Ковен теней» (Окончание)
Кьясна. Храмовая община. 48 недель спустя