Толстый купол всё-таки искажал реальность, потому что только теперь стало ясно видно выражение лица спящего. Оно не было выражением лица взрослого человека: мышцы оказались вялыми и расслабленными, их кривила младенческая гримаса.
— А он что-то видит во сне? — тихо спросила совсем юная девушка.
— Сны он видит пока как младенец, — Хаген отвечал на вопросы с удовольствием. Похоже, ему всегда не хватало такой заинтересованной аудитории. — Мы подвергнем его неоправданному риску, если сразу попытаемся пробудить имплантированные участки мозга, уцелевшие от прошлой личности. Сначала он должен научиться координировать движения. У его взрослой личности невладение мелкой моторикой может вызвать излишний стресс, а может, и шок. Есть и естественные регидные участки. Потребуется массаж и движение. Всё почти так же, как и с обычными младенцами. Просто этот несколько… перерос. — Хаген изобразил улыбку.
— А почему он не просыпается? — спросила рыженькая эйнитка.
Она стояла едва ли не ближе всех к спящему в капсуле «младенцу», а на руках держала малыша, который сосал грудь. Любопытство эйнитской молодёжи не имеет ничего общего со скромностью.
— Действие снотворного отменено, Йана, он просто спит, — сказала Айяна, тихонько протолкавшись поближе. — Можно попробовать разбудить его, как обычно будят детей.
— А рефлексы у него такие же? — любопытная Йана заглянула в капсулу.
Она потянулась и коснулась пальцем щеки спящего.
Да, рефлексы были. Наверное, в какой-то другой ситуации присутствующим могла показаться смешной попытка спящего мужчины поймать губами женский палец. В другой. Но не здесь и не сейчас.
Одна из девушек вдруг сдавленно всхлипнула и, оттолкнув стоящего у неё за спиной парня, бегом бросилась к низенькому учебному корпусу.
Остальные замерли неуверенно, но любопытство взяло своё, и на Хагена снова посыпались вопросы.
Слёзы душили Лиину. Она знала капитана весёлым и сильным. Мир ложился тогда перед ним безвольной лентой, играя в послушную путнику дорогу. И вот теперь…
Она забилась в кусты и плакала, плакала, не в силах сделать из двух миров один.
Выучка позволяла ей сейчас жить двумя мирами. В одном она лила слёзы, в другом смотрела, как капсулу медленно перегоняют поближе к дому Айяны.
Лиина вернулась мрачная и решительная.
Разбуженный гигантский «лаки», младенчик, открыл мутные глаза и расфокусированно уставился на родовитых экзотов, парней с «Персефоны», эйнитов.
— Пожалуйста, пропустите! — к капсуле протиснулся опоздавший к сладкому доктор Есвец и беззвучно зашевелил губами, силясь что-то сказать. Но не говорил, понимая, что его всё равно сейчас не услышат.
«Ребёнок» блуждал глазами и улыбался. Его лицо не было ни лицом взрослого, ни лицом идиота. Просто сознанию лежащего в капсуле человека было всего несколько дней от рождения.
— Возможно, он будет учиться быстрее младенца, возможно — медленнее… — Говорил в основном Хаген. Он один не был впечатлён торжественностью момента. — Нужно отнестись к обучению максимально внимательно. Имплантат может давить на кору мозга. Ему нужен доброжелательный уход. С ним нужно много общаться. Желательно всё его время бодрствования. Ему необходим телесный контакт, только не всякий сумеет взять на руки такого младенца.
— Ничего, — сказал Колин и кивнул на высоченного сержанта. — Найдутся и те, кто сумеет.
Сайсен Айим, десантник, прошедший огонь и воду, морщил лоб, вглядываясь в лицо своего капитана. Глаза его подозрительно блестели.
Пользуясь тем, что всеобщее внимание собравшихся приковано к капсуле, Колин тихо спросил у доктора Есвеца:
— Ну, как?
— Нам удалось удержать культуру вируса, извлечённую из головного мозга одного из сотрудников. — Я сделал так, как вы говорили. Мы смоделировали ситуацию контакта и пообещали его выпустить.
— Вы готовы проделать это ещё раз?
Есвец кивнул, напряжённо вглядываясь в лицо капитана.
— Ну так что? — спросил Локьё излишне бордо. Разговор доктора и Колина он, разумеется, прочитал по губам. — Можно сказать, что первый этап операции «восемьдесят пять кило младенца» завершён успешно?
— Думаю, да, — отозвался комкрыла, которого в борусную историю не посвятили. Он посмотрел на голограммку над спецбраслетом. — Раз уж все в сборе, может быть, обсудим и кое-какие территориальные вопросы?