Во время танцев Нина, периодически легко касаясь моих волос, приговаривала: «Ах, какая у вас, молодой человек, красивая прическа. Просто приятно поглядеть». Надо ли говорить, что от этих прикосновений мое сердце замирало и таяло. Впрочем, не обошлось в этот вечер и без маленького конфуза. Меня на белый танец, объявленный музыкантами, пригласила девушка – и я, растерявшись, не сумел ей отказать. Мы танцевали, и моя партнерша в танце все теснее прижималась ко мне, поглядывая при этом своим томным взглядом сверху вниз – росту в ней было почти два метра. Я с трудом сдерживал улыбку – девушка при своем баскетбольном росте была довольно привлекательна лицом и пропорционально сложена. Наши девчонки, когда я вернулся, стали надо мной подшучивать, на что я сказал: «Будете смеяться, обижусь, и уйду вместе с ней». Девушки притихли и тут же сменили тему, видимо, сообразив: ночью, да еще в горизонтальном положении, разница в росте – совсем не помеха для любви.
Покинув ресторан, мы вновь взяли такси – Полина жила, как она выразилась, у черта на куличках, то есть из ее квартиры, расположенной на седьмом этаже десятиэтажки, была видна московская кольцевая дорога.
Ее пятилетняя дочь – Нелли, когда мы тихонько пробрались в квартиру, мирно спала в своей кроватке – подруга-соседка, как поведала нам Полина, присматривала за девочкой, когда ее мама задерживалась с работы, и уложила ребенка спать в девять часов.
Нина не обманула моих ожиданий – жаркий задор молодых тел, внезапно вспыхнувшая между нами взаимная симпатия, плюс легкое опьянение сделали свое дело – мы, едва добравшись до постели, которую хозяйка постелила нам в зале на диване, попросту набросились друг на друга. Вначале у нас все проходило довольно сумбурно, затем, взявшись за дело более основательно и энергично, я заставил Нину стонать от удовольствия и при этом сам тоже чуть не стонал, покусывая ее плечи или прижимаясь щекой к стриженому затылку.
Пробуждение утром оказалось весьма приятным, хотя вставать пришлось в самую рань – в половине шестого, так как нашим дамам необходимо было поспеть на работу к семи. Мы съели по бутерброду с сыром и попили растворимого кофе, а девушки опрокинули еще и по рюмочке коньяка. Я помог Полине отвести ее дочь в детсад, расположенный рядом c домом, в глубине микрорайона; Нина, тем временем, по моему настоянию, вызвала по телефону такси – все нами делалось на бегу и все же мы едва успели к открытию парикмахерской. Всю дорогу я, не выпуская из своих рук ладони девушки, любовался Ниной: утром, без макияжа, поспав самую малость – от силы часа четыре, – она выглядела великолепно. Вот что значит молодая красивая женщина: глазки – горят, губки – сочные, алые, кожа гладкая, чистая; прическу моя пассия, насколько я успел заметить, тоже не делала – просто поправила волосы рукой, и они улеглись на свои места в нужном порядке, волосок к волоску – и ни расчесывать, ни укладывать не надо.
Последний торопливый поцелуй, ее требование, и, с моей стороны, горячие уверения не пропадать, затем наши дамочки выскочили из машины и побежали на работу, а мы, продолжив свой путь, отправились на винзавод.
Скажу наперед, что с Ниной, к сожалению, мне больше не пришлось встретиться, хоть я и нередко потом бывал в Москве – все как-то несподручно было, а вскорости я и вовсе позабыл, где и на какой улице находится та самая парикмахерская, где моя милая работала.
Подкатив к винзаводу, мы едва успели рассчитаться с водителем такси, как его тут же перехватил один из наших проводников, торопившийся в город; создавалось впечатление, что избалованные проводники не подозревают о существовании других видов транспорта, кроме такси. Впрочем, случалось и такое, что некоторые проводники держали около себя такси по целым суткам – и, когда они допоздна гуляли в ресторане, у дверей его стояла «волга»-труженица, салон и багажник которой были забиты самыми разнообразными покупками, а ее водитель с газетой или журналом в руках терпеливо дожидался своего «жирного» клиента.
Рассказывали, что наши ребята-проводники как-то, раз и вовсе учудили: договорились с утра с водителем, что он будет их возить целый день, за что получит 250 рублей. С одной лишь оговоркой: если ему придется хотя бы в одном месте заехать в тупик или сдать задним ходом, ему оплачивают строго по счетчику и ни копейкой больше. Вот такая блажь. Водитель бахвалился, что знает всю Москву как свои пять пальцев, и уверял, что никогда ни при каких обстоятельствах не заедет в тупик. И вот, во время одного из многочисленных маневров, случилось так, что он попал-таки в, казалось бы, безвыходную ситуацию: машина, въехав в узкий переулок, уткнулась бампером в глухой забор новостройки. Проводники, оглядываясь по сторонам, стали подтрунивать над водителем, он же попросив всех оставаться на местах, вышел, – отсутствовал он минут пять, не больше, – и вдруг откуда-то к машине подбежало с полсотни мужиков в форме строительных рабочих, которые окружили ее, облепили, словно муравьи, поднатужились, подняли и развернули на месте, ровно на 180 градусов. После чего довольный водитель сел за руль и спросил проводников: «Ну, ребята, я нашего уговора не нарушил, правда? Задом не сдавал? Значит, все в порядке и мы едем дальше». Проводники по достоинству оценили его находчивость: при расчете, кроме денег, налили ему еще 20 литров вина – в подарок.