Годмунд уселся с краю перед почётным местом напротив конунга. У них был обычай, что сын конунга не должен садиться на высокое сидение, пока он не примет звания своего отца и не выпьет первый тост. Теперь начался роскошный пир, люди пили с радостью и весельем и потом пошли спать. А когда Годмунд пришёл в свой дом, показался Торстейн. Они рассмеялись над ним. Годмунд рассказал своим людям, кто он такой, и попросил их не смеяться над ним. И спали они до утра.
6. О Гейррёде и Годмунде
Когда пришло утро, они рано были уже на ногах. Годмунда провели в палату конунга. Конунг радушно принял его.
— Теперь мы хотим узнать, — сказал конунг, — окажешь ли ты мне такое же послушание, как твой отец, и тогда я увеличу твои звания. Тогда ты сохранишь Рисаланд и присягнёшь мне на верность.
Годмунд ответил:
— Нет законов, чтобы требовать клятв у такого молодого человека.
— Да будет так, — сказал конунг.
Затем конунг взял плащ из дорогой материи, возложил на Годмунда и даровал ему имя конунга, потом взял большой рог и выпил за Годмунда. Тот принял рог и поблагодарил конунга. Потом Годмунд поднялся, встал одной ногой на доску настила перед сидением конунга и поклялся, что не будет ни служить, ни повиноваться никакому другому конунгу, пока жив конунг Гейррёд. Конунг поблагодарил его и сказал себе, что ценит это выше, чем если бы тот присягнул ему на верность. Затем Годмунд выпил из рога и вернулся на своё место. Люди были довольны и веселы.
У ярла Агди было двое людей. Одного звали Ёкуль, а другого Фрости[9]. Они были завистливы. Ёкуль схватил бычью кость и бросил в людей Годмунда. Торстейн увидел это, поймал кость в воздухе и бросил назад. Кость попала по носу человеку, которого звали Густ[10], сломала ему нос и выбила ему все зубы, а он упал без сознания. Конунг Гейррёд рассердился и спросил, кто швыряет кости через его стол. Он сказал, что нужно проверить, кто самый сильный в бросании костей, прежде чем все разойдутся.
Потом конунг подозвал двух людей, Дрётта и Хёсвира:
— Пойдите найдите мой золотой мяч и принесите его сюда.
Они ушли и вернулись с тюленьей головой, что весила десять четвертей[11]. Она так пылала, что сыпала искрами, словно из кузнечного горна, а жир капал вниз, как горящая смола.
Конунг сказал:
— Берите теперь мяч и бросайте друг в друга. Любой, кто упадёт, будет объявлен вне закона и утратит свои владения, а любой, кто не посмеет бросить, будет назван ничтожным.
7. Об игре в мяч и борьбе
Вот Дрётт бросил мяч в Фулльстерка. Он поймал одной рукой. Торстейн увидел, что тому недостаёт силы, и прыгнул под мяч. Они бросили мяч в Фрости, потому что витязи стояли впереди всех у каждой скамьи. Фрости с трудом поймал, мяч настолько приблизился к его лицу, что треснула скула. Он бросил мяч в Алльстерка. Он поймал его обеими руками, и чуть не согнулся, если бы Торстейн не поддержал его. Алльстерк бросил мяч в ярла Агди, но тот поймал его обеими руками. Жир попал на его бороду, её охватило пламя, и ярл был озабочен тем, чтобы избавиться от мяча и метнул в конунга Годмунда. А Годмунд бросил в конунга Гейррёда, но он увернулся, и на пути попались Дрётт и Хёсвир, и они погибли. А мяч угодил в стеклянное окно и улетел в ров, выкопанный вокруг замка, и пылающий огонь вырвался из него. Теперь это развлечение было окончено. Тогда люди начали пить. Ярл Агди сказал, что ему не по себе каждый раз, как он проходит мимо людей Годмунда.
Вечером Годмунд и его люди пошли спать. Они поблагодарили Торстейна за содействие, что помогло им избежать беды. Торстейн сказал, что это ещё малые испытания:
— А что за развлечение будет утром?
— Конунг велит устроить борьбу, — сказал Годмунд, — и они, наверное, отомстят за себя, ибо наши силы слишком неравны.
— Удача конунга укрепит нас, — сказал Торстейн. — Не беспокойтесь, но постарайтесь, чтобы во время борьбы я был рядом.
И спали они всю ночь.
Утром все пришли на состязание, а повара накрывали стол. Конунг Гейррёд спросил, не хотят ли люди побороться, а они ответили, что будет так, как он прикажет. Потом они разделись и начали бороться. Торстейну показалось, что не видел он подобной схватки, потому что всё дрожало, когда они падали, и хуже всего приходилось людям ярла Агди.
Теперь Фрости вышел вперёд и спросил: