— Ползуны — местные летописцы. Вот тяжёлые в общении!.. Но надо отдать им должное, архипелаг знают, как свои пять пальцев. Вот только особо болтать не любят.
Я усмехнулся в ответ. Смык — репейник ещё тот, не удивительно, что с ним не хотят разговаривать. Да и сам он человек трудный… и ещё странный… «пришибленный»…
Не в пример ему, для которого до сих пор все гибберлинги «на одну морду», я сразу узнал летописцев.
Отмечу, что к сему моменту мне посчастливилось завести немало знакомств среди местных кланов. Я уже знал всех дозорных Корабельного Столба, и при этом ни разу… ни разу не спутал имена и «фамилии» гибберлингов. Возможно, в отличие от хранителя портала, мой глаз был устроен несколько иначе, а, может, я просто приноровился. В общем, теперь даже было как-то удивительно, что среди кажущейся одинаковости гибберлингов, Смык не видит явных различий. К примеру, форма лица, цвет шерсти, рост, телосложение… да и много ещё иного. Это уже не безликая толпа (хотя когда-то в столице, будучи впервые в их квартале, и казалось обратное). И, думаю, если бы Смык приложил какие-то усилия, то смог бы тоже научиться различать гибберлингов меж собой.
Отвлекусь для того, чтобы отметить ещё один момент, указывающий на мою «предрасположенность к распознаванию»: цвет шерсти у головного новоземельного клана Короткопалых (у большинства, конечно) заметно отличался от гравстейновского клана Вислоухих, хотя те и были в ближайшем родстве меж собой. У последних присутствует больше бурых и рыжеватых оттенков, а у местных он чуть с седоватым налётом. Или, как я позже его прозвал — «заиндевелый».
Стояну в дом к Старейшине не пустили, ссылаясь на его личное распоряжение. Наткнувшись на мой хмурый взгляд, стражники пояснили:
— Дело не для всех ушей. Вход только тем, кого пригласил Старейшина.
— Ясно… Ладно, обожди тут, — бросил я друдке.
Внутри стоял гомон. Видно о чём-то спорили.
Старейшина как всегда сидел и курил трубку. Я вошёл и традиционно поздоровался:
— Блессадур ог сатль!
В доме тут же наступило затишье. Я глянул на присутствующих гибберлингов, среди которых узнал только Торна Заику и летописцев — семейку Ползунов. Тут находился ещё какой-то незнакомый мне «росток».
Все они слегка поклонились на приветствие.
— Вид у тебя какой-то уставший? Плохой сон? — чуть улыбнувшись, спросил Фродди.
Он уже давно перешёл со мной на «ты», а вот я никак не смог себя сделать то же самое.
— Нет, сон… нормальный, — соврали мои губы.
В последние месяцы меня частенько посещали одни и те же видения. Снились они с некоторой периодичностью, и я сначала подумывал, что это просто результат «душевных терзаний». А чуть погодя пришёл к выводу, что дело в другом. А именно в том загадочном «обряде», на который я решился в Сиверии. Ветер называл его «Прозрением». Правда, отчего-то припомнилось, будто друид говорил о том, что этот обряд «кровавый», но ничего подобного в нём не наблюдалось. И это было странно.
Сны начинали беспокоить. И однажды меня посетила такая мысль, что они потому и повторяются, чтобы мне удалось «усвоить» некий урок, смысл которого до сих пор оставался неясным.
Мне тут же подумалось, что, пожалуй, стоило обратиться к друидам, чтобы кто-то из них смог разъяснить суть происходящего. Ясное дело, что Стояна отпадал сама собой, уж слишком молода и неопытна. Оставалась только Аксинья Вербова. Я не спешил «бежать» к ней, поскольку понимал, что придётся довериться незнакомому человеку. А это чревато…
— Ты, я вижу, что-то хотел спросить? — задал странный вопрос Старейшина.
Признаюсь, Фроди частенько меня удивлял. Порой даже рождалось такое ощущение, будто он видит мою сущность насквозь.
Кто он такой? Провидец? Знахарь? Колдун?..
В общем, понял я, личность он весьма интересная. Эдакий прозорливый старец. Недаром ведь гибберлинги считают его почти святым. Среди кланов ходит немало баек о «выдающихся» возможностях Фродди.
— Ну… ну…
Собраться мыслями мне было тяжело.
Я, вообще-то, пришёл по приглашению этого самого Непоседы, а он обставляет дело так, будто это моё самоличное решение. Или же я что-то недопонимаю…
Нет у меня, безусловно, был небольшой разговорчик к Старейшине. Но я его откладывал на более подходящий момент. Однако вот сейчас, да при том условии, что он сам намекает на это, стоило воспользоваться ситуацией.
— Хотел бы испросить позволения поселиться в заброшенной хижине у Кипящего Ключа.
— Горячего, — поправил меня Фродди. — Понравилось Голубое озеро? Да, вид там отменный… да и вообще… Ну, если сам того хочешь, то мы нисколько препятствовать не станем.
Торн вдруг недовольно хмыкнул, видно считая подобное желание глупым.
Надо сказать, что командир дозорных вообще-то не жаловал нас, людей, однако ко мне относился терпимо. Понятное дело, что его можно понять. Ведь после сражения на Паучьем склоне он потерял своих братьев, как и тот же Соти Вонючка, живший в Светолесье у Белого озера, и винил в том людей. Кстати, Торн помнил Соти и, весьма, тепло отзывался об этом гибберлинге. А когда я сообщил, что того нет в живых, сильно опечалился.
— Если это все твои желания…
— Все, — чуть улыбнулся я, решив, что пора уходить. Всё одно к общей беседе не приглашают.
Кивнув в знак благодарности, я развернулся на месте, и тут услышал:
— Постой! — Фродди поднял руку. — Не торопись… Я тебя позвал по делу. Ты, кстати, уже ведь знаком с Торном? Хорошо… А это, — тут Старейшина указал на остальных, — Ползуны и Сутулые.
— Рад знакомству, — отвечал я.
— Вот скажи нам, Бор, видел ли ты здесь башню Великого Мага?
— Я вас не понимаю.
— Кто, по-твоему, «держит» архипелаг?
Глядя на моё растерянное лицо, Фродди рассмеялся.
— Я спрашиваю тебя о том, видел ли ты тут на Новой Земле Великого Мага?
— Какого?.. А! — наконец понял я суть разговора. Конечно, среди гибберлингов никогда не было Великих Магов, но мой язык вдруг сам собой ляпнул: — Мне казалось, что это вы «защищаете» аллод от Астрала.
Тут рассмеялись все.
— Ты мне льстишь, — ответил Старейшина. Он откашлялся, вытрусил из трубки пепел в очаг, и продолжил. — Мага здесь действительно нет… потому что нет…
— А кто есть?
— Нет мага, должно быть метеоритное железо, — сказал вместо Старейшины гибберлинг из «ростка» Сутулых.
На эти слова возразили только Ползуны. У меня вдруг сложилось такое ощущение, будто они знали что-то такое, чего не знали остальные.
— Должно быть! — упрямо повторились Сутулые.
Тут и слепому ясно, что последние были «на ножах» с Ползунами.
— Единственное место, где вы можете как-то доказать это утверждение, — с важным видом сообщили те Сутулым, — это Мохнатый остров. Там искать и надо…
— Ерунда! Искать следует здесь, на Корабельном Столбе! Вот что, на Лысом взгорке недалеко от стойбища космачей есть старая копальня. Она уходит вглубь горы… Надо изучить тамошнюю руду. Уверены, мы найдём метеоритное железо…
— Копальня? Вы о той старой заброшенной пещере? — Ползуны нахмурились и переглянулись друг с другом. — Да кто же туда в здравом уме сунется?
— А чего там боятся? — отвечали Сутулые, подбоченясь.
— Историй немало… Взять хотя бы про братьев Черноголовых.
— Байки! — уверенно сказали Сутулые, но я увидел как в их глазах блеснул огонёк страха.
Ползуны нахмурились и вновь попытались здраво всё прояснить:
— Там ходов-выходов столько, что заблудиться — раз плюнуть. Если сами пойдёте — так ещё ничего, не велика потеря, — оскалились они. — А других подбивать начнёте — быть беде. Они могут и погибнуть!
— Ерунда! — бахвалились Сутулые, не в силах остановиться. Авантюрная жилка всё же требовала своего. — Мы в пещерах бывали много раз. И в этой уж не заблудимся…