— Снимай их, Элиана, — сказала госпожа Карлин и вытянула руку. — Отдавай мне.
На ужасный миг в нежной душе Элианы вспыхнул гнев. Она крепко сжала цепочку, ощутила давление кольца на пальце. Она хотела сражаться, ударить женщину, что не была ее матерью. Она никогда не станет ей матерью!
А потом она вспомнил голос своей мамы:
— Настоящее золото теряет блеск, если слишком сильно за него держаться. Пообещай, если у тебя попросят кольцо или цепочку, ты отдашь без возражений.
Горло Элианы сжалось. Но она подавила ком и без слов расстегнула цепочку и сняла кольцо с пальца. Она опустила их на ладонь госпожи Карлин.
Мачеха сомкнула пальцы и ушла в дом. Она не запретила Элиане идти, и девушка прошла внутрь, опустив плечи и голову. Бридин и Иннис сидели на низких стульях у камина, обхватив себя руками, как от холода, хотя день был теплым. Госпожа Карлин подошла к девушкам, и Элиана знала, что она хочет отдать им золотые украшения, чтобы приободрить.
Но когда мачеха разжала кулак, Элиана заметила, как она замерла. Она подняла цепочку, а потом кольцо ближе, чтобы рассмотреть.
А потом, к удивлению Элианы, госпожа Карлин едко возмутилась:
— Крашеные! — сказала она. — Крашеная глина! Дешевые побрякушки, не стоящие и пенни!
Она бросила сокровища Элианы в пепел холодного камина, где они подняли облачка пыли.
— Идите, девочки, — грубо сказала госпожа Карлин дочерям. — Вы будете наверху. Бридин, помоги сестре перенести вещи в комнату Элианы. Мои дети не должны спать в общей комнате!
— А где будет спать Элиана? — спросила робко Иннис, возможно, это были ее первые слова после прибытия в дом мельника.
Госпожа Карлин холодно посмотрела на Элиану.
— Она может спать здесь, у камина. Уверена, ей будет удобно. Она ведь к роскоши не привыкла.
Бридин и Иннис переглянулись. Они не посмели посмотреть на Элиану. От резкого слова матери они вскочили на ноги и поспешили по ступенькам, госпожа Карлин следовала за ними, чтобы убедиться, что они правильно исполняют ее указания.
Элиане казалось, что земля ушла из-под ног. Она почти рухнула на каменный пол у камина, ладони погрузились в холодный пепел. Одна рука нашла цепочку, другая после минуты поисков — кольцо. Она вытащила их, сдула сажу, протерла рукавом своего платья скорби.
Выкрашенная глина? Возможно. Она теперь увидела, как облупилась краска, какими страшными были украшения, если приглядеться. Мама называла их настоящим золотом, но, может, она не знала, что это такое? Мама не была женой фермера, как госпожа Карлин.
— Все равно, — прошептала Элиана. Она вернула цепочку на шею, а кольцо на палец. — Для меня они — настоящее золотой.
Полились горячие быстрые слезы, они падали в пепел, пробивали дорожки сквозь сажу на ее лице.
* * *
Мужчина с зелеными глазами моргнул несколько раз. Неужели его глаз покалывало? Он нахмурился, тряхнул головой и поймал то, что текло по его щеке. Слеза? Как он мог плакать из-за смертной?
— Что так тебя восхищает?
Мужчина с зелеными глазами резко вздрогнул, и его слеза упала на пол и разбилась на миллион кусочков. Жаль, ведь слезы фейри стоили больше королевства. Он развернулся и собрался, отсалютовал, когда Ее суверенное величество, королева народа фейри Титания прошла к нему в комнату.
Она была самой прекрасной женщиной, такой красивой, что у мужчины с зелеными глазами, видевшего ее много раз, все еще каждый раз перехватывало дыхание. Каждое ее движение было как ручей, бегущий по камням. Ее волосы были длинными и роскошными, золотыми, как водопад в свете заходящего солнца, несметное количество полевых цветов украшало ее голову.
— Там должно быть что-то интересное, — сказала она, подойдя ближе к хрустальному шару, — что задержало тебя настолько, что мой дорогой муж начал тебя искать, — ее сияющие глаза смотрели на Элиану, сидящую среди пепла и плачущую в ладони.
Королева Титания нахмурилась, хотя морщинка на лбу и опущенные уголки губ не портили ее красоту.
— Смертная? — сказала она и с требовательным вопросом посмотрела на мужчину с зелеными глазами. — Как это понимать, капитан?
Мужчина с зелеными глазами снова отсалютовал, во рту пересохло.
— Я… пообещал, — сказал он. — Обещал присматривать за этой смертной девой, прийти к ней, если ее жизнь будет слишком опасной, и вмешаться.
Титания склонила голову, золотые пряди мерцали, скользнув на ее плечо.
— Кому пообещал?
Он замешкался, но не мог не ответить королеве. Он произнес имя, от которого королева тут же улыбнулась.