…Рынок рабов находился в конце короткого переулка, открывавшегося в ещё одну — и тоже немаленькую — площадь. И тут воздух дрожал от шума и гама. Над толпой возвышались пять или шесть ярко освещённых факелами помостов. Верблюды и кони стояли вдоль стен. Верховыми на самой площади были лишь трое патрульных, глядевших по сторонам, как человек, ненароком попавший ногой в дерьмо и теперь прикидывающий, как поскорей отчиститься.
Олег передёрнулся. Да, с этих помостов продавали людей. Стояли скучающие вооружённые люди, надрывали горло продавцы, что-то выкрикивали, взмётывая руки, покупатели… Рабы сидели и стояли на помостах голые; тут продавали мужчин, там — детей, там — женщин… Подходить ближе не хотелось совсем, даже дышать стало трудновато, а воздух вдруг обрёл необычайно резкие и неприятные запахи. Олег глотнул и уставился в землю, пережидая приступ отвращения. Потом решительно поднял голову и, расталкивая толпу локтями, пошёл от помоста к помосту.
Но тут продавали только этих — арабов-индусов. Конечно, их тоже было очень жалко, а больше всего Олега поразили покорные позы, в которых сидели и стояли рабы, а так же то равнодушие, с которым они выполняли приказы продавцов и покупателей. Могло показаться, что их долго били или чем-то опоили. Олегу было легче думать именно так, потому что сам он… нет, он бы бился до смерти, дрался, кусался, орал — да что угодно делал бы, но просто так на такой помост не встал бы никогда. Продать человека — это в сто раз хуже, чем убить!!!
Олег подумал так — и испугался. А если ребят уже убили?! Именно поэтому?! Он снова посмотрел на патрульных и неожиданно понял: нет, открыто тут никто не станет продавать человека, похожего на этих людей цветом кожи, волос и глаз. Им только повод дай — и этому базару конец. Наверное, у них давно нет работорговли. И смотреть на это им так же противно, как и ему, Олегу.
Да, но ему-то как быть?! Где искать?!
Он ещё раз прошёл по площади, внимательно осматривая «товар» и ловя на себе пристальные взгляды старшего патрульного. Олег даже заметил, как тот развёл каблуки, явно готовясь пихнуть коня и прямо через толпу двинуться к непонятно что тут делающему мальчишке — но почему-то раздумал. Однако нет-нет, да и посматривал на Олега.
Ещё не хватало. Конфликтовать с властями в расчёты Олега не входило. Да и вообще контактировать — тоже. Охваченный предчувствием чего-то недоброго, Олег скользнул взглядом по тому помосту, на котором продавали детей и подростков. Там сейчас стоял закованный в колодки — на ногах одна, на руках и шее другая — коротко стриженый парень с завязанным ртом. Цепь от ошейника приковывала его к кольцу в полу, ввинченному, наверное, специально для таких случаев. Хотя это был пока единственный раб, который явно не смирился со своим положением — поводил плечами, шевелил шеей, как будто пробовал колодку на прочность… Продавец что-то голосил, тыча в товар.
Всё было, как обычно.
И всё-таки что-то было не так.
А почему многие так опасливо оглядываются на патрульных?
Сам не отдавая себе отчёта, что им движет, Олег протолкался к самому помосту. Посмотрел сверху вниз.
И увидел глядящие прямо на него — в упор, с мукой и просьбой — синие глаза. Коротко стриженые чёрные волосы. Тёмная кожа.
И синие глаза. И — теперь видно хорошо — совсем не хрупкое сложение, не здешнее.
Горло пониже колодки задёргалось. Глаза стали огромными от мучительного напряжения, от желания что-то сказать.
Он же крашеный. Он же просто крашеный. И волосы, и кожа. А до контактных линз тут не додумались…
Олег напрягся, вспоминая фотографии из своего «досье».
И — вспомнил. И — понял, что его не подвело чутьё, толкнувшее на базар…
Артур Волков, 15 лет, кадет корпуса ВВС, чемпион города по боксу и самбо, пропал 11 июня, на десятиметровом отрезке арочного перехода между дверью подъезда и остановкой автобуса! Первый из тех, кто попал сюда!
В толпе несколько человек трясли руками, выкидывая особым образом сложенные пальцы. Торговец верещал, тыча то в одного, то в другого.
Олег оглянулся на патруль. Придётся врать им. Что врать — неизвестно. И будет это выглядеть не просто подозрительно — сверхподозрительно. И всё-таки лучше у них в руках… но как тогда продолжать поиски? А остальные тоже наверняка здесь…
Олег быстро покосился влево-вправо. В руках у торгующихся то и дело мелькали монеты — банкнот не было — ровные кружки с непонятной чеканкой, но что важно — всё больше серебряные. Золотых мало и размером они меньше олеговых пятирублёвок. Пальцы… Штуки? Десятки? Чёрт его знает, слишком привычно-быстро движутся руки, не поймёшь…