— Остатки старого кофе сделают вкус нового горьким, — пояснила Джейми, понимая, что говорить об элементарной чистоте пустое дело. Судя по внешнему виду кухни чистота не особо заботила Диллона.
— Может, мне нравится кофе с горчинкой, — с вызовом сказал он.
— Конечно, — ответила Джейми. Ей не хотелось с ним спорить. Она быстро проглотила оба бутерброда, и хотя хлеб был немного черствым, с удивлением поняла, что давно не ела ничего вкусней. — Думаю, обычной минеральной воды у тебя нет?
— Здесь, в глубинке, ее называют шипучкой, ваше высочество. Посмотри в холодильнике.
Насчет пива он солгал. Наверное, все запасы выпили вчера вечером, во время игры в покер. В холодильнике лежал кусок заплесневелого, как ей показалось, сыра, полкварты молока и большое количество банок с минеральной водой на любой вкус.
Она схватила банку с колой, сорвала крышечку и сделала большой глоток, с удовольствием чувствуя, как ее организм получает необходимую в сложившейся ситуации дозу кофеина.
Диллон наблюдал за ней с непроницаемым лицом. Впрочем, ей никогда не удавалось прочесть его мысли.
— В чем дело? — раздраженно спросила она.
— Никогда бы не подумал, что ты будешь пить вот так просто, прямо из банки.
— Может, я не верю, что ты моешь чашки, — бросила она.
— Да, мы совершенно по-разному понимаем слово «чистота»…
— Вот именно. Откуда взялся мой чемодан? Моя машина здесь?
— Твоя машина там где была, в кювете у обочины дороги. Это Маузер привез твой чемодан. Ты произвела на него большое впечатление, впрочем, он не знает тебя так хорошо, как я.
— Ты ничего обо мне не знаешь. Мы не виделись двенадцать лет, но и до этого тебе было не до меня.
— А я помню, что все было по-другому.
У нее было такое чувство, как будто ее ударили под дых. Она даже дышать перестала.
— Ты что, так отчетливо все помнишь?
— Вполне.
На мгновение ей почудились грозные нотки в его голосе. Но может, она ошибалась.
— Мне надо позвонить матери.
— Зачем?
— Чтобы она знала, что я добралась благополучно. И что я уеду отсюда, как только починят автомобиль, может, даже сегодня днем.
— И не надейся. Маузер сказал, что твоя машина паршиво выглядит.
— Но ведь это гараж, не так ли? Почини ее, я хорошо заплачу.
— Я ремонтирую старые американские машины. Для импортных нужен другой инструмент.
— Ну что ж, придется позвонить в сервис фирменного обслуживания. Если они возьмутся за ремонт, я остановлюсь в мотеле и подожду, пока они закончат. Или же найму себе другую машину.
— Милая, этот город — сущее расстройство. Единственная гостиница в округе сдает комнаты на час-два, не круглосуточно. И только у меня можно нанять автомобиль.
— И что?
Он посмотрел на нее.
— А то, что я не сдаю в наем машину, которую угонят за границу штата. Вряд ли я увижу ее снова.
— Я думала, у тебя есть причины избавиться от меня как можно скорей.
— Вот здесь ты ошибаешься, — лениво протянул он, взяв со стола кофейную чашку, наполненную густой черной бурдой. — Мне захотелось вспомнить старые добрые времена. Знаешь, все эти безмятежные дни юности и так далее.
— Твою юность не назовешь безмятежной.
— Как и твою, принцесса, как и твою.
— А мне помнится все по-другому. У меня были любящие родители, спокойная жизнь, у меня был Нейт — мой брат и лучший друг. А потом он попался на твой крючок.
Он сел за стол и взял пачку с сигаретами. Казалось, прошли годы с тех пор, как при ней курили, и Джейми зачарованно следила за тем, как Диллон поднес серебряную зажигалку к сигарете.
— Память может быть обманчивой, — сказал он и выпустил в ее сторону облачко сизого дыма.
Она бы охотно закашлялась, но сигареты никогда ей особо не досаждали. Кроме того, Диллон явно хотел ее раздразнить, поэтому она постаралась взять себя в руки и остаться спокойной.
— Может быть, твоя. А я все хорошо помню.
— Если ты так считаешь…
— Где здесь телефон?
— В гараже. Платный таксофон, так что готовь заранее монетки.
— Как ты можешь вести дела фирмы без телефона?
— Не люблю, когда нарушают мое уединение.
— Тогда я постараюсь убраться отсюда, как можно скорей. Ты приготовь мне вещи Нейта, а я позвоню в дорожный сервис.
— К чему такая спешка, принцесса? Прошло уже три месяца, как Нейт умер.
— А тебе до этого и дела нет? — горько спросила она. — Он был твоим лучшим другом! Почти братом, и умер он в твоем гараже. Неужели ты не чувствуешь печали, сожаления, отвественности за случившееся, наконец?
— Я не виноват в смерти Нейта, — спокойно ответил Диллон.
— Я не об этом говорю. Ты должен был его защитить. Если он попал в плохую компанию, ты должен был сделать все, чтобы ему помочь… — Она остановилась при виде ироничного выражения на его лице.
— Ты лучше позвони, куда собиралась, — сказал он, поднимаясь и наливая в чашку очередную порцию горячей густой бурды. — Кофе не хочешь?
— Да я лучше помру.
— Рано или поздно, милая, тебе придется распроститься со своими аристократическими замашками.
— Но ты этого не увидишь, — резко сказала она.
— А вот здесь ты ошибаешься. Я ни за что не пропущу этого зрелища.
Аромат кофе был чертовски соблазнительным. Она знала, что на вкус он отвратительный — слишком крепкий и горький. Ее организм взбунтовался бы, его отведав, не помогли бы ни молоко ни сахар. И все же она хотела его до чертиков.
Джейми встала и провела рукой по влажным волосам. Диллон следил за ней взглядом, и ее это раздражало. Чем быстрее она отсюда выберется, тем лучше.
— Значит, моя машина все еще в кювете, — сказала она. — Номер дороги знаешь?
— Шоссе 31.
— Прекрасно. Значит, я звоню матери и в дорожный сервис. Очень скоро я оставлю тебя одного и не буду нарушать твоего уединения. Ведь в этом все дело, верно? Ты ждешь не дождешься, чтобы я убралась отсюда как можно скорей?
— У тебя были по этому поводу сомнения? — он затушил сигарету и посмотрел на нее сквозь облачко дыма.
Сказать по правде, были. В этом было мало смысла, но он не делал ни единой попытки, чтобы ускорить ее отъезд.
— Пойду возьму свою сумочку. Может, смогу дозвониться отсюда с мобильного телефона.
— Попробуй, — согласился он, прихлебнув кофе, даже не поморщившись при этом. — Но я бы на это не рассчитывал. В этой дыре абсолютно не на что рассчитывать.
Она не стала с ним спорить. Просто повернулась и вышла в коридор, перешагнув место, где недавно лежала крыса, и по узкой лестнице поднялась наверх, в свою комнату.
В сером свете осеннего утра она выглядела еще хуже, чем вчера. Обстановка комнаты была поистине спартанской — матрас на полу, спальный мешок и чемодан.
И нигде ни следа от ее сумочки.
Наверху было холодно. Нейт никогда не думал, что можно замерзнуть до такой степени. Ему нравилось смотреть на них сверху. Это было странное чувство — вот он парит как во сне, и вдруг все становится четким и обретает форму. Он знал, что она приедет — только не мог понять, почему это заняло у нее столько времени. Его смерть должна была стать для нее настоящим потрясением, и чтобы продолжать жить дальше, ей нужно было знать, что произошло на самом деле. Она приехала, чтобы встретиться с его дружком Диллоном. Человеком, который позволил ему умереть.
Он не знал еще, как ему поступить, хотя времени для размышления было предостаточно. Время потеряло для него смысл, просто один день плавно сменялся другим. Он был заточен в этом старом доме и не мог его покинуть, но он слышал движение внизу и знал, что это была она.
Шутка с крысой была замечательной. Он подбрасывал их время от времени, без особого расписания. Ему не хотелось быть слишком предсказуемым. Он не ожидал, что именно Джейми наткнется на крысу, но ему было все равно. Это лишь означало, что Диллону нужно поспешить с объяснением. Он знал бывшего друга достаточно хорошо, чтобы знать, тот никогда не признается, что здание старой фабрики посещает призрак ее мертвого кузена.