К лучшему или к худшему, мы отнеслись к клятвам серьезно.
И в конце концов стали лишь сильнее.
Но если она думает, что сможет вернуться в его жизнь и перевернуть ее с ног на голову, я ее разочарую. Я не собираюсь снова проходить через это и не позволю ей уничтожить Лаклана. Вдруг он упадет еще ниже, чем в прошлый раз?
Так что я бегу вверх по лестнице с собаками в квартиру, чувство обреченности одолевает меня. Не знаю, что сказать Лаклану, и не понимаю, как сохранить ее приход в секрете.
«Ты должна попытаться, — говорю себе, — ради него. Сегодня его день рождения, он в хорошем настроении, его семья в городе, не испорти все. Страдай молча».
Решаю так и сделать.
Я иду на кухню и начинаю готовить Лаклану завтрак, но тут он встает с кровати и подходит ко мне, обнимает меня за талию и целует в шею, пока я жарю яичницу.
— Ты должен оставаться в постели, — говорю я ему, поднимая лопатку, как оружие.
— Мне нужен кофе, — бормочет он, целуя меня в волосы. — И мне разрешено сказать, что скучал по тебе?
Мне следовало бы сосредоточиться на его милых словах, но вместо этого я продолжаю думать о его матери на улице. Мне становится не по себе, и я задаюсь вопросом, расскажу ли когда-нибудь ему правду.
А потом решаю, что не обязана.
И тут раздается стук в дверь.
Глава 4
Лаклан
Только я беру кофейник, как слышу, кто-то стучит в нашу дверь.
— Кто бы это мог быть? — размышляю я, ставя кофейник обратно. Затем смотрю на Кайлу, и ее лицо бледнеет, а глаза наполняются ужасом. Какого хрена?
— Нет, Лаклан, — говорит она, но я уже направляюсь к двери. Я думаю, это Бригс или кто-то другой, и не могу понять, почему Кайла выглядит такой чертовски испуганной.
— Лаклан, — снова кричит она, дергая меня за руку, голос срывается от отчаяния, но теперь мне очень хочется узнать, кто же находится по ту сторону двери.
Поэтому я открываю ее.
И все внутри замирает.
Это моя мать.
Стоит прямо там.
Снежинки застряли в ее редеющих седых волосах и на плечах поношенного пальто. Ей холодно, она слегка дрожит, лицо бледное. Если бы это был кто-то другой, я бы пригласил его войти.
Даже сейчас, зная, что это она, женщина, которая разрушила мою жизнь и причинила такую глубокую боль, что раны никогда не смогут затянуться, мне стыдно. Это лишнее, я не должен испытывать стыд или переживать.
Но делаю именно это.
Отмахиваюсь от этого чувства, проявляя твердость характера.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я ее.
— Хочешь сказать, твоя жена тебе не сказала? — спрашивает мать, слово «жена» она произносит резче.
Я сглатываю, глядя через плечо на Кайлу.
— Прости, — шепчет она, сжимая руки, — я только что столкнулась с ней на улице.
Я злюсь на нее за то, что она не сказала мне, тогда я не был бы так удивлен, как сейчас, но не время ругать ее.
Снова смотрю на мать.
— И чего же ты хочешь? — Крепче хватаюсь за дверь, надеясь, что у меня хватит духу закрыть ее перед лицом матери.
— Просто пришла поздравить тебя с днем рождения.
Я прищуриваюсь, глядя на нее.
— Это все? Ну, я получил поздравление, теперь можешь идти.
— Лаклан, пожалуйста, — умоляюще произносит она. — На улице холодно, а мне... мне сейчас некуда идти. Просто впусти меня, чтобы я могла немного согреться, а потом я уйду и не вернусь.
— Нет, — слышу я, как Кайла возмущается себе под нос. — Лаклан, она врет.
Я разрываюсь. За спиной жена, и мне хочется верить ее словам, что моя мать лжет, только это она всегда и делала. Но кем я буду, если откажу матери? Дело не в том, что она моя биологическая мать, она просто человек.
Не знаю, что делать.
И чем дольше смотрю на мать, тем больше воспоминаний всплывают в памяти.
Наконец я отступаю и открываю дверь пошире.
— Оставайся, пока не согреешься. А потом уходи.
Она с благодарностью улыбается мне.
— О Лаклан, спасибо, спасибо тебе.
Затем торопливо проходит мимо меня, а Кайла не отступает ни на шаг. Обычно я восхищаюсь ее упорством, но сейчас оно может все усложнить. Я знаю, Кайла презирает мою мать.
— Почему бы тебе не вывести собак на прогулку, — говорю я Кайле. Хочу сказать ей, что к тому времени, когда она вернется, моя мать уйдет, надеюсь, навсегда.
Она качает головой, продолжая взглядами метать кинжалы в мою мать.
— Нет, я только что выводила их на улицу.
— Вы вышли всего на пару минут, — говорит мама. — И ты была в халате, может, тебе стоит одеться как следует.
Я морщусь, потому что Кайле это не понравится.