Те же картинки мне напомнил и сам Дима — в красном плаще с красным же подбоем, с белыми перьями на шлеме и солиднейшей золотой цепью с клеймами на груди. Не иначе, с какого магистрата снял или у магната экспроприировал. Едрит, да у него даже перчатки с кружевами! Красава, одно слово. Князь Смоленский, Витебский, Брянский, Полоцкий и прочая, прочая, прочая.
Стоило нам встретиться и облобызаться под крики толпы, как ударили колокола Борисоглебской церкви, зазвонили в Крестовоздвиженском монастыре, следом вступили остальные церкви по дороге, им вторили соборы за кремлевской стеной. Вот в этом звоне, приветствуя собравшийся народ, мы добрались до Неглинки, оставили на берегу весь наряд, а сами в малом числе сопровождающих лиц пересекли мостик у Боровицкой башни и спешились у Благовещенского собора. Дима кинул на собор критический взгляд и едва заметно поморщился.
— Чего?
— Да видишь, — тихо ответил коллега, — Ольгердов собор в Вильне раза в полтора побольше.
— Ну, и мы построим побольше. Вон, у Ховрина уже кирпич хороший идет.
— Да нет, я о другом… Знамена куда вешать?
— Какие знамена? — вытаращился я на Диму.
— Трофейные, — краешком рта сообщил триумфатор, — почти полсотни.
Слово за слово, зашли внутрь храма и встали по ранжиру прямо перед алтарем, ныне всякое торжественное мероприятие в первую очередь молебен, все остальное суть суета и мирское. И никого не волнует, что неделю назад отметили Троицын день, народу нужны зрелища, а что тут кроме праздничной службы придумаешь, если даже скоморохи запрещены?
Пока мы с важным видом крестились да бормотали аминь, я по привычке витал мыслями и вроде бы вспомнил что да, была такая традиция, вешать захваченные знамена в церквях. Турецкие и французские у нас… Точно, мне же чехи говорили, что взятые Жижкой знамена крестоносцев развесили в пражских соборах.
— Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, благоверным князьям победы на сопротивныя даруя и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство…
Аллилуйя.
Все, вышли мы на паперть и, не дожидаясь восторгов собравшейся за стенами храма толпы, через Красное крыльцо удалились в хоромы, только ручками с верхних ступенек помахали, чисто проводы на аэродроме.
В столовую палату за нами вошли ближники, рынды и прочие облеченные доверием, а затем шемякины орлы втащили несколько сундуков. После чего Дима лично вытурил всех лишних и со страшно таинственным видом открыл первый. Раскидал несколько подушечек, вынул небольшой сверток красной шерсти, водрузил его на стол и оглядел всех с необыкновенно гордым видом.
— Не томи, княже, показывай, — первым не выдержал я.
Дима медленно, как фокусник, откинул края ткани и явил нам желтый обруч, положив его гладким краем на стол. Второй край украшали резные выступы с гравированным орнаментом, ниже сиротливо поблескивали три или четыре разноцветных камушка.
Шемякины скалились, мои недоуменно пялились на обруч, пока Дима с хитрющей мордой не взял его в руки и не надел себе на голову.
Корона!!!
— Чья? — только и выдохнул я.
— Ягайлы.
Вот же сукин сын удачливый!
— Только это не главная корона, та побогаче, в Кракове осталась, — объяснил Шемяка. — Эта на каждый день или в походе носить.
Он снял ее с головы и протянул мне. Я покрутил в руках начищенный до блеска ободок — ну да, простенько, никаких шедевров средневекового ювелирного искусства — и передал дальше, чтобы все могли рассмотреть этот символический кусок золота.
Пока князья да бояре с благоговением разглядывали корону (помазанник же носил!) мы отошли к открытому оконцу.
— Ты лучше расскажи, где бомбарду надыбал.
— Да так, валялась бесхозная, — хохотнул Дима.
— А серьезно?
— Когда под Вилькомиром Жигмонтовы побежали, то побросали все — шатры, пушки, обозы, вот там и нашлась. Намучался я с ней — сил нет.
— Почему?
— А как ее, дуру такую, волочь? Пока сообразили, пока лошадей подобрали, пока приноровились. Да и тащили верст по двадцать в день, больше никак не получалось. Но я так подумал, что нам вскоре Казань брать, вот и допер.
И как ее под Казань доставить? Сплавлять, что ли? Ладно, будет день — будет пища. А у нас пир по случаю возвращения победителей. Икра черная, икра красная… интересно, а баклажаны у нас смогут расти? Они же вроде из Персии или Турции, надо бы узнать.